– Значит, выбирая этот сим, ты учитывал и его практичность? А что практичного в облике бабуина?
Ксаббу посмотрел ей прямо в глаза. В собачьей морде обезьяны и выпиравших надбровных дугах сквозило что-то врожденно комическое и озорное, но под этой маской вполне ощутимо проявлялась и личность бушмена.
– Много чего, Рени. Я могу забираться в недоступные для вас места. Могу залезать на деревья и находить сухие ветки. И потом у меня есть острые зубы. – Он показал ей свои впечатляющие клыки. – Они тоже могут пригодиться. Кроме того, я всегда буду оставаться незамеченным. Да-да, городские люди не замечают животных – даже в таком странном мире, как Иноземье. А учитывая то, как мало мы знаем о сети и ее симуляциях, это очень ценные приобретения.
Растертые листья начали гореть. Когда Ксаббу поджег траву и ветки со всех сторон большого костра, Рени протянула руки к теплу.
– Ты пытался связаться с Джереми?
Бабуин кивнул.
– Могу поспорить, что вы и я пришли к одинаковым открытиям.
Рени легла у костра и оперлась на локоть.
– В это так трудно поверить. Я хочу сказать, что этот мир кажется невообразимо реальным, правда? Может быть, мы вошли в прямой нейронный контакт? Как ты думаешь, Ксаббу?
– Ваши бы слова да Богу в уши. Но, к сожалению, это не так. – Бабуин сел на корточки, раздувая пламя. – Я не могу ощущать запахи многих предметов. А мой сим требует обонятельной информации.
– Боюсь, что наши военные не посчитали запахи важным аспектом. Снаряжение виртуальных капсул имело давно устаревшую палитру запахов. Скорее всего они хотели дать своим операторам лишь несколько предупреждающих сигналов: дым горящего снаряжения, спертый воздух и тому подобное. Но что ты подразумеваешь под «обонятельной информацией»?
– До своего первого выхода в ВР я не понимал, насколько сильно полагаюсь на запахи. Из-за того, что я взял сим животного, операционная система сети дала мне немного другой… как бы это выразить словами… другой сенсорный набор входящей информации. Отныне я могу делать много такого, что было недоступно для меня в прошлой жизни.
Услышав о «прошлой жизни», Рени почувствовала нервный озноб. Но Ксаббу отвлек ее от печальных мыслей. Он склонился к ней и обнюхал ее шею своим длинным носом. Легкое прикосновение показалось щекотным, и она оттолкнула его.
– Что ты делаешь?
– Запоминаю ваш запах или, по крайней мере, его аналог, приданный вам нашей оснасткой. Будь у меня лучший инструментальный набор, мне не пришлось бы этим заниматься. Тем не менее я надеюсь, что теперь смогу отыскать вас в лесу, если вы снова потеряетесь.
Казалось, он даже гордился собой.
– Найти меня – это еще полдела. Узнать, где мы находимся – задача потруднее. Где мы? Куда попали? Нам надо скорее что-то предпринять! Меня не волнуют песочные часы и виртуальные города, но мой брат умирает!
– Я все понимаю, Рени. Думаю, нам надо выбраться сначала из этих джунглей. Иначе как мы узнаем ответы на свои вопросы? – Он приподнял зад и пригладил хвост. – Хотя я могу рассказать вам кое-что о том, где мы находимся. И о том, в какое время мы здесь находимся.
– Да ладно, Ксаббу, хватит заливать. Откуда тебе это знать? Или ты что-то видел перед тем, как встретить меня? Дорожный знак? Информационную кабинку для туристов?
Он наморщил брови, воспроизводя надменное обезьянье негодование.
– Я пока оперирую лишь догадками, Рени. Поскольку мы многого не знаем об этой сети и ее симуляциях, я могу ошибаться. Тем не менее обратимся к логике. Осмотритесь вокруг. Этот лес напоминает джунгли Камеруна. Но где животные?
– Я видела нескольких. А сейчас даже сижу рядом с одним из них.
Он пропустил ее шутку мимо ушей.
– Вот именно – нескольких. И здесь не так много птиц, как можно было ожидать в таком месте.
– Ну и что?
– А то, что это предполагает одно из двух: либо мы находимся довольно близко от края леса, либо где-то рядом расположен крупный индустриальный центр. Я видел такие города в реальном мире. Любой из них отпугивал животных на несколько километров.
Рени задумчиво кивнула. Ксаббу был не только эмоционально восприимчив, но и очень смышлен. Из-за маленького роста и причуд в одежде его часто недооценивали. Поймав себя на этой ошибке, Рени решила, что теперь во всем виноват его обезьяний сим.
– Предлагаю еще одну догадку, – добавила она. – Это виртуальный мир, и кто-то просто мог сделать его таким, какой он сейчас.
– Да, но я продолжаю думать, что где-то неподалеку живут и работают люди.
– Ты еще хотел сказать о «времени», в котором мы находимся.
– Если животные ушли отсюда из-за деятельности людей, то я могу предположить, что технология этой сети – этого мира – не слишком уступает нашей и ненамного ушла вперед. Кроме того, я чувствую в воздухе неприятный запах, который не является побочным продуктом наших В-капсул. Он определенно принадлежит этому месту. Я почувствовал его недавно, когда ветер сменил направление – незадолго до того, как нашел вас.
Наслаждаясь теплом костра, Рени продолжала игру в Уотсона и маленького волосатого Холмса.
– И на что похож этот запах?
– Не могу сказать точно, но это дым техногенного источника, а не костра из дров. Я чувствую в нем запах металла и масла.
– Ладно, посмотрим. Надеюсь, что ты прав. Если нас ожидают долгие поиски, то было бы неплохо найти местечко, где перед дальней дорогой я могла бы принять горячий душ и поваляться в теплой постели.
Они замолчали, прислушиваясь к треску сучьев в костре. Несколько ночных птиц и маленьких обезьянок перекликались в кронах деревьев.
– Интересно, что случилось с Мартиной? – внезапно спросила Рени. – Ты можешь найти ее своим бабуинским носом?
– Возможно, если мы приблизимся к ней достаточно близко. Я не знаю, как она пахнет в этой симуляции, но поблизости нет никого, кто имел бы сходный с вами запах, – а это пока у меня единственная мера для человеческого амбре.
Рени посмотрела сквозь огонь в темноту. Если она и Ксаббу оказались так близко друг от друга, то, возможно, и Мартина где-то недалеко. Если только она осталась жива.
– Ксаббу, что ты испытал во время прорыва в сеть?
От его описания по спине Рени пробежал холодок, но она не услышала ничего нового.
–… Напоследок мистер Сингх сказал, что это существо живое, – закончил он. – Потом я увидел множество теней, словно меня окружили духи. Как и вы, я очнулся в лесу, одинокий и смущенный.
– У тебя есть какая-нибудь идея о том… что это за существо? Тварь, которая поймала нас и… убила Сингха? Во всяком случае, это не похоже ни на одну защитную программу, о которой я когда-либо слышала.
– Мы встретили Всепожирателя. – Бушмен говорил с абсолютной убежденностью.
– Поконкретнее, Ксаббу. Что это?
– Тварь, которая ненавидит жизнь, потому что сама состоит из пустоты. У моего народа есть легенда о последних днях Деда Богомола и о том, как Всепожиратель пришел к его стоянке. – Он покачал головой. – Но я не буду рассказывать ее сейчас. Это очень важная история, но она печальная и страшная.
– Кем бы ни была та тварь, я не хотела бы пройти рядом с ней еще раз. Это хуже, чем Кали, воплощенная в «Мистере Джи».
Внезапно Рени нашла между этими двумя существами определенное сходство – особенно в том, что они вызывали физические изменения через виртуальную среду. Но существовала ли такая связь на самом деле? Могла ли она понять бушменовского Всепожирателя через симуляцию Кали и то, что случилось в клубе? И можно ли было их вообще понять?
Рени зевнула. Длинный день брал свое, и ее мозг больше не желал работать. Она прислонилась к стволу дерева. К счастью, эта симуляция тропиков не была населена насекомыми – Рени удалось увидеть лишь нескольких жуков. Она решила немного поспать.
– Ксаббу, ты не мог бы сесть рядом со мной? Я устала, и меня тянет в сон.
Он молча взглянул на нее, потом прошел на четырех лапах через маленькую поляну и, неловко улегшись на земле, положил свою голову на ее бедро. Рени лениво почесала его лохматую шею.