– Нет, – ответил Атаско, не скрывая изумления. – Потому что мое имя известно лишь в узких кругах. Кто вы?
Рени опустила руку и положила ладонь на плечо Ксаббу, успокаивая этим жестом и себя, и маленького бушмена.
– Если вам ничего не известно о нас, то я не собираюсь лишать себя такого преимущества. Вопрос останется без ответа.
Бог-царь покачал головой.
– Вы очень дерзкая девушка.
– Рени… – начала было Мартина, но в этот миг какое-то размытое радужное пятно пронеслось на огромной скорости по залу Совета и, едва не задев Ксаббу, исчезло в тени у дальней стены.
– О черт! – воскликнул Боливар, глядя на то место, где исчез странный призрак. – Опять оно! Вы не знаете, что это было?
Недовольство Атаско угасло, но Рени не могла уловить оттенка его тона.
– Нет. А вы?
– У меня тоже нет ни малейшей идеи, – покачав головой, ответил он. – Впрочем, это не совсем верно. У меня есть идея о том, что собой представляет «пятно», но я не знаю, чем оно является на самом деле. Скорее всего это феномен сложности – потрясающей сложности системы. Не первая и, я смею сказать, не последняя из странностей. – Он задумчиво потер подбородок, а затем, словно вспомнив о чем-то, повернулся к Рени и ее друзьям: – Очевидно, нам скоро придется прервать эту неприятную беседу. Мне надо сделать еще очень много дел…
– Вы имеете в виду пытки людей? – с презрением спросила Рени. – Или покупку зажигательных бомб, которые вы подкладываете в дома своих жертв? Разве вам мало детей, загнанных в кому? Разве мало старых женщин, которых ваши наемники забили насмерть?
– Рени… – прошептала Мартина, но ее оборвал гневный крик Атаско:
– Довольно! – Его глаза сузились в щелки. – Вы что, сошли с ума? Кто дал вам право приходить в мой мир и предъявлять нелепые обвинения? – Он повернулся к Мартине: – Если вы ее сиделка, вам следует получше присматривать за своей подопечной. У вашей обезьяны манеры куда приличнее, чем у этой психопатки.
– Просто наша обезьяна более терпелива, – тихо ответила Мартина. – Рени, Ксаббу! Я думаю, мы совершаем ошибку.
– Ошибку? – свирепо закричала Рени.
Возможно, Мартина и страдала какой-то амнезией после своего травматического вхождения в сеть, но сама-то она прекрасно помнила имя Атаско. В любом случае ей хватило одного взгляда на этого высокомерного аристократического ублюдка, чтобы понять всю его сущность.
– А я считаю, что ошибаемся не мы, а он. Чудак возомнил, что с ним должны обращаться вежливо.
Ксаббу вскарабкался на одно из кресел и запрыгнул оттуда на стол.
– У меня к вам вопрос, мистер Атаско. Зачем вы привели нас сюда?
Бог-царь воспринял говорящую обезьяну довольно спокойно.
– Я не приводил вас сюда. Насколько мне известно, вы сами пришли в мой мир.
– Тем более странно, – настаивал Ксаббу. – Почему вы, правитель этой фантастической симуляции, тратите свое драгоценное время на беседу с нами? Что вы от нас хотите?
Атаско поднял брови:
– Просто вы все должны встретиться здесь. Я разрешил человеку, который собирает вас, воспользоваться моим городом и моим дворцом. Ему так удобнее, понимаете? И я согласился – потому что разделяю некоторые его страхи. – Он покачал головой, словно ему приходилось объяснять вполне очевидные вещи. Его величественная корона, украшенная перьями, угрожающе закачалась. – Вас интересует, почему я беседую с вами? Потому что вы гости. Это обычная вежливость, понимаете? То, о чем вы, кажется, понятия не имеете.
– Не надо ля-ля…
Рени вдруг замолчала, размышляя над тем, что он сказал.
– Так вы говорите, что нас привели сюда не для угроз и пыток? Что вы не имеете отношения к случившемуся с моим братом и к людям, которые убили доктора Сьюзен Ван Блик?
Какое-то время Атаско молча смотрел на нее. Невероятно красивое лицо по-прежнему выражало величественную снисходительность. Но Рени почувствовала, что его настроение изменилось.
– Если ужасные деяния, описанные вами, относятся к Братству Грааля, то я тут совершенно ни при чем, – наконец сказал он. – Именно этого я и боялся – что стану невольным ответчиком за то зло, которое превратило мой любимый Темилюн в место сбора незнакомых мне личностей. Поверьте, я не несу ответственности за преступления, о которых вы говорили. Видит Бог, я тут ни при чем. – Он повернулся и осмотрел широкую комнату. – О Господи, что за несносные времена. В мой город уже попадало несколько чужаков, но теперь их будет еще больше. Да, как я и полагал, настала пора перемен. – Он повернулся к Рени: – Вы знаете, какой завтра день? День Четырех движений. Мы унаследовали свое летосчисление от ацтеков. Это особый день – конец Пятого солнца! Конец эпохи, понимаете? Многие из моих людей забыли старые суеверия, но я не удивлен – ведь с момента подобного события прошла тысяча лет.
«Он либо сумасшедший, либо ученый», – подумала Рени. Само собой разумеется, она не хотела, чтобы ее жизнь зависела от прихотей какого-то безумца.
– Вы сказали, что нас «собирают», – сказал Ксаббу, взмахнув волосатыми лапами. – Скажите пожалуйста, а кто нас собирает?
– Вы должны дождаться других. Я хозяин дворца, но не тот, кто вас избрал.
Рени почувствовала себя так, словно мир развернулся вокруг нее на сто восемьдесят градусов. Неужели они должны принять Атаско за своего союзника? Но тогда зачем все эти недомолвки? Она вертела в уме узел запутанных проблем, но не находила никакого решения.
– Неужели вы не можете сказать нам ничего конкретного? – спросила она, заслужив укоряющий взгляд от Ксаббу. – А мы думали, вы здесь главный.
Атаско с трудом одолел волну антипатии и вежливо ответил:
– Тот, кто собирает вас, потратил уйму времени, сил и ума на организацию этой встречи. Он действовал с такой осторожностью, что даже я не знаю его намерений и планов.
Рени нахмурилась. Она не собиралась лебезить перед человеком, который ей абсолютно не нравился. Он напоминал Рени наихудших и самых гадких белых Южной Африки – богатых и вкрадчивых, тайных наследников древнего режима , которые никогда не отстаивали своего превосходства, потому что считали его очевидным для всех. Однако ей приходилось считаться с тем, что она могла составить об Атаско неправильное мнение.
– Ладно. Если я поспешила с обвинениями, то прошу прощения, – сказала она. – Мой гнев вполне объясним после тех бед, которые мы пережили, и после грубого обращения ваших полицейских…
– С вами грубо обращались? Это правда?
Она пожала плечами.
– Без явного насилия. Но их поведение не свидетельствовало о том, что мы здесь почетные гости.
– Я сделаю им выговор – в мягкой форме, разумеется. Вы, конечно, понимаете, что они должны иметь автономию. Если бог-царь начнет грубить и проявлять насилие, система может выйти из равновесия.
Мартина откашлялась и тихо спросила:
– Вы сами создали это место? Оно ваше?
– Скорее, вырастил его – так будет ближе к истине. – Надменное выражение его лица смягчилось. – Я понял, что вы приехали на автобусе, верно? Как жаль! Вам не удалось полюбоваться великолепием каналов и гавани. Если хотите, мы можем поговорить немного о Темилюне.
– О да, конечно, – поспешно ответила Мартина. – Но сначала позвольте обратиться к вам с просьбой. У меня проблемы с фильтрацией сигналов по входным каналам – очень мощный поток необработанной информации. Не могли бы вы… как-то помочь мне настроиться? Боюсь, вскоре я не выдержу этого шума в голове.
– Можно попробовать.
Он замолчал, но это было больше, чем молчание. Его сим застыл на месте, не подавая ни малейших признаков жизни, но по-прежнему сохраняя форму человеческого тела. Ксаббу посмотрел на Рени, и та в ответ пожала плечами. Она не знала, что сейчас делал Атаско. И не верила, что позже Мартина расскажет им об этом. Внезапно сим Атаско ожил.
– Да, это можно было бы сделать, – сказал он. – Хотя и пришлось бы повозиться. В принципе, вы получаете тот же объем информации, что и остальные. Но поскольку вы и ваши спутники находитесь на одном канале, я не могу менять ваш системный набор без ухудшения их характеристик. – Он помолчал, потом покачал головой. – Мы должны найти какой-то способ вывести вас из сети и вернуть обратно по другому каналу. Хотя этого не стоит делать, пока вы не поговорите с Селларсом. Я не знаю, какие у него планы относительно вас, но если мы начнем вашу переброску на другой канал, вы можете не вернуться в сеть вовремя.