Длинный Джозеф хрюкнул, сел в постели, глядя на Рени и Ксаббу совершенно пустыми глазами, рухнул обратно на матрас и тут же захрапел снова.
– Так вы думаете…
– Она сказала: «Старые знакомые. Очень старые». Готова поспорить, она говорила о своих старых дружках-хакерах. На что спорим? – Она пристально всматривалась в экран. – Теперь мне надо только придумать критерии поиска сетевых буянов в отставке, совместить с нашей цепочкой букв, и мы получим имя загадочного информатора доктора Сьюзен!
На поиск ушло пятнадцать минут, но результат стоил того.
– Мюрат Сагар Сингх. Только глянь на его прошлое! Универитет Наталя в одно время со Сьюзен, потом работал на «Телеморфикс» и еще кучу мелких фирм в течение добрых двадцати лет. А вот через пару лет после выпуска – шестилетний провал. Спорим, что он работал на правительство или на военную разведку?
– Но этот Сагар Сингх – буквы не совпадают…
Рени ухмыльнулась.
– Посмотри здесь. У него есть «рукоятка»! Это кличка, которой хакеры подписывают свои произведения вместо настоящего имени, чтобы не загреметь за решетку. – Она наклонила пульт, чтобы Ксаббу лучше было видно. – Синий Пес Анахорет. Сингхов в мире двенадцать на дюжину, а таких кличек?
Ксаббу кивнул.
– Кажется, вы разгадали загадку. Кто это человек? Он еще живет в этой стране?
– Вот тут проблема. – Рени нахмурилась. – Последний указанный адрес – двадцатилетней давности. Может, он влез в неприятности и решил исчезнуть. Правда, одаренный хакер и на виду может спрятаться. – Она ввела еще несколько критериев и откинулась на спинку стула, ожидая ответа.
– Девчонка? – Длинный Джозеф снова сел на постели, глядя на Ксаббу с нескрываемым подозрением. – Что, черт возьми, тут творится?
– Ничего, папа. Я тебе сделаю кофе.
Пока Рени наливала кипяток в чашку, виновато вспоминая разбросанные перед входом осколки – еще порежется кто, – Ксаббу нагнулся над ее пультом.
– Рени, – проговорил он, вглядываясь в мелкие строчки, – тут несколько раз встречается одно слово – может быть, место или человек. Я не слышал о нем.
– Какое?
– Скворечник.
Не успела Рени рта раскрыть, как на пульте замигала лампочка телефона, и ей пришлось бросить кружку и кофейные таблетки, чтобы ответить.
Звонил Джереми Дако. Он плакал. И прежде чем он сумел выдавить из себя хоть слово, Рени уже знала, что случилось.
СЕТЕПЕРЕДАЧА/ЧАСТНЫЕ ОБЪЯВЛЕНИЯ: Твоя мечта сбывается.
(Изображение: рекламодатель М. Дж. (женская версия).)
М. ДЖ.: Ты видишь меня. Я воплощение твоей мечты, правда? Посмотри на эти губы… разве тебе не хочется, чтобы я тебя укусила… чуть-чуть? Приходи ко мне. Мне не нужны маленькие люди с мелкими амбициями – мне нужны решительные парни с крупными идеями. Нам есть о чем поговорить и чем заняться. Отыщи мой сетевой узел, и мы сыграем в игры, которые ты никогда, никогда не забудешь…
Глава 18
Красное и белое
Гэлли едва держался на ногах. Пол поднял его и вынес из Устричного домика. Мальчик всхлипывал, и тело его содрогалось с такой силой, что Пол с трудом его удерживал.
– Нет! Я не могу их бросить! Бэй! Там Бэй!
– Ты им уже ничем не поможешь. Надо уходить. Они еще вернутся… те, кто это сделал.
Гэлли сопротивлялся, но слабо. Пол протиснулся в дверь и бросился к лесу, даже не проверив, не следят ли за ними. Им оставалось надеяться лишь на внезапность и скорость. Дневной свет умирал, и они окажутся в лесной чаще быстрее любых преследователей.
Он долго продирался через лес, неся мальчика на руках. Когда у него не осталось сил бежать, он аккуратно положил Гэлли и растянулся рядом на земле, прикрытой толстым ковром листьев. Небо уже приняло темно-серый оттенок мокрого камня. Ветви над головой превратились в проволочные силуэты.
– Куда нам идти? – Не получив ответа, он перевернулся на живот. Гэлли лежал, сжавшись в комочек – подтянув колени и обхватив ладонями голову. Он все еще плакал, но буря эмоций уже стихала. Пол протянул руку и легонько потряс его. – Гэлли! Куда нам идти? Мы не можем оставаться здесь вечно.
– Они умерли, – произнес Гэлли с удивлением, словно это до него только что дошло. – Умерли.
– Знаю. И с этим мы ничего поделать не сможем. Но если мы не сумеем выбраться, то же самое ждет и нас. – Более того, Пол был уверен: если они угодят в руки двух преследователей, их ждет куда более страшная судьба… но откуда он мог это знать, и как такое может быть правдой, в конце концов? Незнакомцы буквально вывернули наизнанку детей из Устричного домика.
– Мы были единым целым. – Гэлли говорил медленно, словно отвечал урок, который знал нетвердо. – Я не помню, когда было иначе. И мы все вместе переплыли Черный океан.
Пол сел.
– Какой еще океан? Где? Когда это было?
– Не знаю, – покачал головой Гэлли. – Помню только само плавание – это первое, что я помню. И мы были вместе.
– Вы все? Тогда это не могло случиться давно. Некоторые дети… были совсем малышами.
– Малышей мы нашли по дороге. Или они нас нашли. Нас стало вдвое больше, чем было вначале. Вдвое больше… – Его голос дрогнул, и он вновь заплакал – тонко и пронзительно. Пол смог лишь обнять его за плечи и привлечь к себе.
Но почему этот ребенок помнит о своей короткой жизни больше, чем Пол о своей? Почему все здесь вроде знают о мире больше, чем он?
Мальчик успокоился. Пол неуклюже убаюкивал его, прижав голову Гэлли к груди, – ничего более действенного он придумать не мог.
– Вы переплыли Черный океан? А где он?
– Далеко, – глухо пробормотал Гэлли. День практически кончился, и Пол видел лишь тени различной формы. – Не знаю… мне о нем сказали взрослые.
– Взрослые?
– Их уже нет. Некоторые оставались там, где им понравилось или что-то их задержало, а остальные двигались дальше, потому что мы что-то искали. А иногда взрослые просто исчезали.
– А что вы искали?
– Белый океан. Мы его так называли. Но я не знаю, где он. Наступил день, когда последний, кто был старше меня, ушел, и настал мой черед быть старшим. Но я не знаю, где Белый океан. Совершенно не представляю… а теперь это уже не имеет значения.
Он сказал это с жутковатой усталой окончательностью и затих на руках у Пола.
Долгое время Пол просто сидел и держал его, прислушиваясь к ночным звукам и пытаясь забыть – или хотя бы не вспоминать – увиденное в Устричном домике. Ветер шуршал верхушками деревьев. Стрекотали кузнечики. Все вокруг было очень спокойным, словно вселенная сделала паузу.
Неожиданно Пол осознал, что не ощущает движения возле груди. Гэлли не дышал. Пол испуганно вскочил, уложив мальчика на землю.
– Что? Что ты делаешь? – сонно, но отчетливо пробормотал Гэлли.
– Извини, я подумал… – Он бережно коснулся ладонью груди мальчика – и не ощутил ее движения. Столь же осторожно, повинуясь инстинкту или безымянному воспоминанию, он прижал палец к ямке под челюстью Гэлли. И не нащупал пульса. Пол торопливо проверил себя. Его сердце быстро билось.
– Гэлли, откуда вы пришли?
Мальчик что-то пробормотал. Пол наклонился.
– Что?
– Теперь ты самый старший… – прошептал Гэлли и снова провалился в сон.
– Епископ Хамфри говорил, что это лучший путь. – Несмотря на заплаканные и обведенные темными кругами глаза, мальчик говорил твердо.
Ночь оказалась скверной, оба мучились кошмарными снами. Пол был настолько рад снова увидеть дневной свет, что даже не стал спорить, хотя и не до конца доверял совету епископа.
– Но он также говорил, что там какая-то опасность. Ужасный зверь или еще что-то.
Гэлли ответил ему обиженным взглядом, ясно говорящим, что Пол теперь самый старший и не должен перекладывать на своего юного подчиненного подобные заботы. Пол увидел в этом определенную справедливость. Он промолчал и сосредоточился на другой задаче, пробираясь следом за мальчиком через густой подлесок. Никто из них не разговаривал, что немного облегчало путь. Настроение у Пола было тяжелое: даже светлое утро не могло выжечь ужасные воспоминания как о том, что произошло в Устричном домике, так и о ночных кошмарах.