— Черт! — Эвелл осторожно достал сигару. — Кто бы это мог быть, дьявол его раздери?
Джерри указал на пенящееся водное пространство. Вначале он подумал, что над поверхностью торчит шпиль храма, но эта штука приближалась к ним и делалась все выше. А потом, с шумом и ревом атомных аварийных устройств, субмарина начала подниматься, расшвыривая пластиковые бутылки, картонные пакеты из-под молока, обломки компьютеров и прочие отбросы, обычно беспечно покачивающиеся на поверхностях водоемов Америки.
Президент Эвелл заулыбался. Он увидел две Анафемы, установленные на крыше боевой рубки. Их не нужно было прятать. Они действуют не так.
— Вижу, Джерри, ваш брат справился!
Джерри не ответил. Он дожидался остановки субмарины. Когда крышка люка стала с шипением открываться, он вздохнул. Запах лаванды он узнал сразу.
Майор Най с трудом выбрался из люка и встал на палубе. Он крепко держался за поручень и махал белым платком.
— Прошу прощения за взрыв. Старушка весьма прихотлива. Мы считали, что мы просто останавливаем двигатели. Руководство упало за борт, когда я захотел посмотреть, как выдвигать перископ. Надеюсь, никто не пострадал?
Князь Лобковитц пересек пляж и остановился у кромки воды.
— Хотелось бы верить, что ее величество пребывает в добром здравии.
— Между нами говоря, старичок, она всегда была никудышным моряком. — За спиной Ная начал рывками подниматься электронный флагшток. Послышался глуховатый щелчок, и появился защищенный от ржавчины «Юнион Джек» [102], подобный сувенирному чайному подносу.
— Надо полагать, вы здесь в качестве дипломатических представителей? Добрый день, монсиньор Корнелиус. Добрый день, президент-генерал. Без сомнения, вы понимаете, что я требую возвращения этой территории от имени ее полноправной правительницы, нашей доброй королевы Глорианы Второй. Я обязан просить вас воздержаться от оскорбительных выражений, использования оружия и не чинить препятствий. — Он поморщился, заставляя себя остановиться. — Полагаю, это все. Вас здесь только трое?
— Трое здесь — и еще десять тысяч идут на нагруженных Анафемами до планширов [103] судах из Джорджии. Семнадцати макинтошей будет достаточно, чтобы сдуть вас с нашей воды, Джонни Красный Мундир [104]. — Эвелл принялся сверяться со своими записями. — Полагаю, так они и поступят, сэр.
Джерри никогда не переставал восхищаться трезвомыслием американцев. Они в самом деле верят, что, если будут говорить достаточно жестко и проявят достаточную силу воли, произойдет то, чего они желают. Даже и сейчас он почувствовал, что готов поддаться самоуверенности Эвелла.
— А пока я хотел бы поинтересоваться, — произнес майор Най почти извиняющимся тоном, — не соблаговолите ли вы подняться на борт. Нам нужно, чтобы Анафема немного поработала над этими руинами. Нет смысла что-либо строить, если ты не заложил добрый фундамент.
— Давно я не слышал речи, в которой было бы так много здравого смысла. — Президент Эвелл отвесил изысканный поклон. Он также осознал смертоносную реальность того, что было ему предложено. — Мой народ всегда помнил о том, что Великобритания объявила рабство вне закона на пятьдесят лет раньше, чем Соединенные Штаты.
Стараясь уберечь руки от влаги, президент-генерал вошел в воду и направился к лодке. Джерри был заинтригован. Корпус лодки был выкрашен в защитный цвет, но бесформенные пятна на нем имели тот же оттенок, что и пятна на коже бывшего президента.
Эвелл не прекращал ораторствовать:
— Мне думается, я пребывал бы в куда большем согласии с самим собой, если бы был, скажем, просто правителем небольшой колонии. Территории, с которой можно было бы справиться. Как вам известно, у меня имеются некоторые британские награды. Осмелюсь предположить, что они чего-то стоят.
— О, не сомневайтесь, старичок. — Майор Най любезно подбадривал его. — Вы же не мятежник.
Джерри, довольный, что фарс разрешился так счастливо, не мог отвести взгляда от горизонта.
Еще остается шанс, что Фрэнк перехитрит их всех и сдержит слово.
Теперь президент Эвелл, энергично работая руками, приближался к лодке вплавь. Майор Най бросил ему канат и посмотрел на остальных.
— Не желаете подняться на борт, джентльмены? Здесь может стать шумновато.
Джерри покачал головой.
— На мне последняя добротная пара сапог. А за нитками в наши дни приходится следить, вы согласны?
Князь Лобковитц пожал плечами и побрел обратно, к противоположному берегу небольшого острова.