Экори — и в самом деле дыра. Всё, что здесь есть интересного — так это архив, где каким-то чудом собралась более или менее нормальная библиотека, в которую я иногда за малую мзду захаживаю. Здесь даже нашёлся учитель по управлению пневмой, и всего-то у него недостатков — запойный пьяница и алкаш. И прогуливает два занятия из трёх. Есть и совершенно бесполезный рынок, где каждый стол продает всё то же самое, что и соседний. Хотя вообще столов много — видимо, есть здесь у людей какая-никакая деловая жилка. Есть отделение банка, который хранит заработанные местными деньги и даже выдаёт кредиты (благо цивилизации, которого я лишён — нет доверия), есть Торговая Палата (куда меня и на порог не пустят) и есть контора, занимающаяся наймом персонала для шахт (увы, меня не наняли — поржали только). Ах, да, есть ещё порт воздушных судов с двумя причальными мачтами и огромной конструкцией аварийного приёма швартовых, и есть арх — местная администрация и по совместительству форт. Хотя нет, вру: есть ещё и храм Пневмы. Вот там мне алкаша-наставника и подогнали.
Если говорить о достопримечательностях, то на этом весь список и заканчивается. Спроси любого местного, что здесь есть интересного — и получишь ещё три десятка наименований питейно-игорных заведений и три борделя. И в довесок один грустный наркоманский притон, приютившийся на западном склоне нижнего плато (в прямом смысле — на склоне). Он практически прибит к скале — и мне, откровенно говоря, страшно заходить в такие заведения. Они прямо-таки буквально держатся на соплях.
Вершина скалы состоит из трёх плато: нижнего, где располагается новый Экори, старого, где расположен центр города и старый Экори, и верхнего — это такая сильно удалённая ввысь поверхность, забравшаяся сильно за облака, где от вершины скалы и почти до края плато лежит ледник. Так вот, как раз между краем плато и краем ледника на севере растёт молоса, а на юге пасутся шарки. Нижнее и старое плато соединяет лестница и грузовой подъём, где ездят телеги. У них разница по высоте не слишком велика. На верхнее плато можно подняться на подъёмнике из старых трущоб на севере города. А дальше… Ну, конечно, можно ещё дойти до ледника, но это вроде так себе развлечение…
Ну а теперь представьте себе всё это — и попытайтесь понять, как можно в таком аду прожить несколько месяцев. Я смог, чем сейчас невероятно горд. И вообще, моя жизнь здесь превратилась в почти нескончаемую череду испытаний, борьбы и трудностей. Испытывают тут моё терпение, борьба у меня, в основном, с моим начальником по имени Тацы, ну а трудности у меня — понятное дело, с деньгами.
И ещё я часто вспоминаю «Пап-ти» и его экипаж… Всё-таки люди были, как ни крути, душевные, хоть и изрядно накосячили с местной точки зрения. И первый их косяк заключался в том, что они на мне сурово экономили — выдали самую дешёвую одежду, не дали подъёмных и высадили в какой-то дыре. Так получилось, что уже многие тысячи лет все города жили изолированно друг от друга. Если верить местной религии, здесь какая-то буча случилась: вырвались страшные твари на поверхность Терры, пожрали всё, до чего дотянулись — и спастись удалось только высоко на скалах, куда они не залезли. Даже летающие твари сюда не долетают — у них потолок всего в несколько сотен пассов.
В общем, спасшиеся веками и тысячелетиями ютились на своих скалах, постепенно вырождаясь. И ещё веками и тысячелетиями, как я подозреваю, вот такие «ошибочные», как я, оказывались внизу и бесследно сжирались. Но один как-то всё-таки выжил… Пятьсот лет назад. По легенде, парень происходил из сорок восьмых яслей. Он даже взял и завалил какую-то крупную тварь, после чего выделал её кожу, связал из неё воздушный шар, организовал печурку, которая создаст подъёмную силу — и отправился в первое в этом мире путешествие по воздуху.
И так удачно случилось, что он сразу нашёл нормальный посёлок на скале, где его накормили, напоили, местные девушки его изнаси… разбавили себе генофонд. Устроился, в общем, парень нормально — и стал, в глазах местных, не только героем, завалившим большую тварь, но и первым путешественником по небу. И с тех самых пор пошла традиция, что каждый подобрыш либо становится воздухоплавателем, либо получает от капитана целых три сотни подъёмных единиц пневмы. В общем, команда «Пап-ти» киданула меня так, что теперь им век удачи не видать, как тут считают. И местные им могли бы им с этим помочь, но в такой дыре, как Экори — всем глубоко наплевать на традиции. Капитан сунул местному мэру сотню чешуек, сэкономив на мне двести, и теперь я кручусь, как могу…