— Чего уж тут смотреть! Осталась я одна-одинешенька, — вытерла слезы Сундарамма.
Раджу даже прослезился, глядя на нее. Сундарамма только сейчас поняла, что есть на свете живая душа, которая ей сочувствует.
— Где же ты ел две недели? — спросила она.
— У сарпанча[95] в доме.
— А-а. Может быть, с завтрашнего дня опять к нам станешь ходить? — пригласила Сундарамма.
— До меня ли теперь, — сказал Раджу.
Пригласить-то Сундарамма его пригласила, но тут же заколебалась. Раньше было одно, теперь — совсем другое. Ей вспомнилось, как три года назад сарпанч привел к ним в дом Раджу. Позвав ее мужа, сказал:
— Слушай, Рамакришна. Вот этого парня прислали учителем в нашу школу. Здесь у него ни родных, ни знакомых. Где ему кормиться? Кто, кроме нас, присмотрит за ним? Пусть у тебя столуется. А ночевать в школе будет.
— Даже не знаю, — ответил Рамакришна. — Спрошу жену.
— Я сам спрошу, — сарпанч позвал Сундарамму: — Придется тебе, Сундарамма, готовить на этого парня. Ты согласна?
Раз большой человек просит, Сундарамма не посмела отказаться, согласилась: «Ладно, пусть будет по-вашему».
С этого дня Раджу стал питаться у нее в доме. Он давал ей шестьдесят рупий в месяц. А когда понадобилось, одолжил три сотни…
Теперь шестьдесят рупий в месяц, которые платил им Раджу, показались Сундарамме огромной суммой. И когда Раджу поднялся, собираясь уходить, она сказала:
— С завтрашнего дня снова приходи к нам, Раджу.
Наслушавшись брани и оскорблений от своего деверя и его жены, Сундарамма не решилась ввязываться в споры с кредиторами. Да и зачем ей приобретать дурную славу? Она объявила, что продает свою землю. Но странно — покупателя все не находилось.
— Твой деверь сказал, что участок рядом с его полями. Сам, говорит, куплю. Нехорошо получится, если купим мы. Будет справедливей, если он возьмет, — так отвечал каждый, к кому она обращалась. Откуда ей было знать, что и толстосумы заключают союзы! Сундарамма только подумала: «Оно и лучше, если деверь купит». И пошла к нему.
— Восемь тысяч дам. Хочешь — продавай. Не хочешь — дело твое. Не неволю, — холодно сказал деверь.
Это же грабеж среди бела дня! Как ему не стыдно! Сундарамма глядела на деверя, и в душе у нее все кипело от негодования. «Небось сам же и подстроил, чтобы никто не покупал, а теперь говорит: не неволю!» — думала Сундарамма. Но что было делать?
— Сколько посчитаете нужным, столько и дайте, — беспомощно промолвила она.
— Я назвал справедливую цену. Справься у кого хочешь. Потом приходи. Не к спеху ведь, — милостиво ответил деверь.
Так и продала она свою землю за бесценок.
Она надеялась, что после уплаты долгов ей кое-что останется. А вырученного и на долги не хватило.
Злилась она на мужа, оставившего ей долги. Кляла она про себя и бессердечного деверя. Совсем растерявшуюся Сундарамму вскоре постигло еще одно несчастье. Как-то за ужином Раджу печально произнес:
— Ваш деверь сказал, чтоб я больше не столовался здесь.
— Это почему же? — Сундарамму словно огнем обожгло.
Раджу ничего объяснять не стал. Сундарамма заплакала:
— Есть у меня и моих детей кусок хлеба или нет — это никого не интересует. А о моей чести пекутся все, — причитала она.
Раджу встал из-за стола. Как ее утешить? Уйти, оставив Сундарамму в слезах, совесть не позволяла. Совсем расстроенный, он присел на кровать. Молча смотрел на рыдавшую Сундарамму. Наконец решил, что лучше уйти, и поднялся. Сундарамма притихла. Проглотив слезы, позвала:
— Раджу!
Он вопросительно посмотрел на нее.
— Оставайся здесь, — сказала Сундарамма.
Раджу растерялся. По правде говоря, он не прочь был остаться. Но от страха у него сердце готово было выпрыгнуть из груди. Он нерешительно переминался с ноги на ногу. Сундарамма знала, что нравится ему — давно уже заметила. Ведь чтобы такое понять, женщине особой проницательности не нужно.
— Боишься? — спросила Сундарамма.
— Люди могут узнать… — с запинкой проговорил Раджу.
— Пускай. Что они нам сделают?
Раджу больше не возражал.
В деревне дым и без огня может возникнуть. А если искра пробежит — то такой костер разгорится! Не прошло и недели, как всю деревню заволокло дымом пересудов об отношениях Сундараммы и Раджу.
Сундарамма ни на кого не обращала внимания. За ней послал деверь, попытался уговорами и угрозами ее образумить. Сундарамма без тени смущения отрезала:
— Как хочу, так и живу. Вам-то какое дело?