“Не успею”, - пронеслось у него в голове, когда он попытался отскочить к стене. Круглый предмет пролетел в воздухе и ударил Оуэна в висок. Рука с пистолетом дрогнула, раздался выстрел, посыпалось оконное стекло. Ошеломленный Натан увидел, что недалеко от него остановилась миска Кошмары. И вдруг наступила тишина.
В салоне зашумел холодный ветер. На пол падали последние куски разбитого окна. Оуэн стоял в классической позиции для стрельбы, но глаза, в которых недавно была ожесточенность, были широко открыты. Как у человека смертельно испуганного.
— Ради Бога, что это? — прошептала Фиона. — Натан, ты это видишь?
За выбитым окном клубился пепельный дым. Это не мог быть туман. Толстые клубы напоминали мускулистые изгибы доисторических гадов, и это впечатление усиливала зловещая неспешность, с которой они проникали внутрь.
Казалось, туманное создание раскинуло руки, будто хотело обнять Оуэна.
Ошеломленный и пораженный Натан тяжело поднялся с пола.
“Керри”, - догадался он. — “Выбитое окно. La Courabou!”
— Оуэн, — выкрикнул он пискливым, ломающимся голосом. — Убегай!
Последний выкрик заглушили звуки выстрелов. Вспотевший, дрожащий от страха Оуэн посылал в окно пулю за пулей. Дым изгибался и клубился, взбаламученный пулями, но приближался все быстрее, обволакивал Оуэна. Чудовищная пасть раскрылась. Полицейский исчезал.
— Беги, Фиона! — прорычал Натан, а затем отчаянным движением дотянулся до Оуэна, схватил за ремень и изо всех сил потянул на себя. Коп с грохотом рухнул на пол. Но и туман не собирался уступать. Из него вырастали новые, голодные и хваткие щупальца. Падение вернуло Оуэну способность логически мыслить.
— Что это, твою мать… — пробормотал он, пытаясь отползти от туманных лап. Натан схватил его за плечи, поднял. Он толкнул Фиону, и вытолкал обеих на веранду. Затем захлопнул дверь.
“Как будто это может помочь”, - пронеслась мысль, когда англичанин сбегал по ступенькам вслед за Фионой и Оуэном. Он споткнулся, упал на колени, сумел подняться и покрикивая от боли, забрался в кабину автомобиля. Послушный “ранглер” завелся сразу. Когда машина уезжала, дом на мгновенье показался в зеркале заднего вида — мрачный и угрюмый.
Большую часть дороги в город все молчали. Уже серело. Первые строения Нонстеда появлялись из темноты как кладбищенские надгробия. В салоне автомобиля царили страх и ошеломление.
Первой взорвалась Фиона.
— И зачем все это? — заорала она неожиданно, стукая кулаком по боковому стеклу. — Зачем ты меня сюда привез, Натан? Затем, чтобы…
— Чтобы ты столкнулась с серой тварью в моем доме? — процедил сквозь зубы Натана. Голова жутко болела, во рту чувствовал желчь. Ему хотелось блевать. — Да? Об этом ты хотела спросить?
Девушка обессилено оперлась головой на подголовник. Из-под закрытых век побежали слезы.
— Я уже больше не могу… — зарыдала она.
— Я тоже не могу! — закричал Натан. — Мне тоже это страшно надоело.
Он резко нажал на тормоз. Машина остановилась на обочине.
— И именно поэтому это необходимо закончить, — тихо добавил он. Голос писателя дрожал. — Потому что между тем, что случилось с тобой, Фиона, и тем, что случилось в моем доме, нет большой разницы. И одно, и второе, это разные формы кошмара, которым травит людей этот чертов город. Правда, Оуэн?
Он повернул бледное лицо к полицейскому. Тот поднял голову. Они смотрели в лицо друг другу.
— Послушай, Маккарниш, если хочешь, чтобы я извинился…
— Мне плевать на твои извинения. Скажи лучше, что тебя к этому подтолкнуло. — Натан не спускал глаз с копа. Что заставило тебя затаиться в моем доме, и пытаться меня грохнуть?
— Я тебе говорил, — на секунду полицейский отвел взгляд. — У меня есть один темный секрет… Послушай, я все преувеличил, ладно? Запаниковал и…
— Да хрен ты запаниковал. Я уверен, что устроил засаду еще вчера. Паника не длится так долго. — Писатель блефовал, но вид Оуэна, кусающего губы, убедил его, что попал точно в яблочко.
— Оуэн, ты, что не понимаешь, что сделал, — прошипел он, придвигаясь ближе. — Ты хотел убить человека, который узнал о твоем секрете. Застрелить человека, чтобы спасти карьеру в такой дыре. Ты полицейский, страж, закона, совершаешь покушение на убийство. Это ненормально, Оуэн. Что тебя на это толкнуло?
Полицейский молчал.
— Говори! — заорал Натан, сжимая руками обивку кресла.
— Натан, успокойся. Ты уже утратил контроль над собой, — вмешалась Фиона.
— Говори, твою мать!
— Ладно! — в глазах Оуэна вспыхнула ярость. — Хочешь знать, узнаешь. Все это и так похоже на чертову паранойю. Но ты, англичанин, в это веришь, поэтому послушай. Знаешь ведь о том случае?