А Третьяков поднялся и направился к двери, поманил Шохова пальцем:
— Сюда. Сюда. Не бойся! Я давно не дерусь!
Шохов неохотно поднялся и направился вслед за Алексеем к двери. А тот уже стоял на крылечке домика и смотрел перед собой, будто бы задумавшись.
— Ну, и что? — с вызовом спросил Шохов.
Третьяков подозрительно молчал.
— Ты хочешь сказать, что...
— Верно, черт! — гаркнул он.— Верно, Гриша! Не падай только в обморок. Дело это решенное...
И он рукой повел, как бы ребром ладони подрезая под корень всю улицу, начиная от ближнего дома и далее, к самому краю, к дому самого Шохова.
— Врешь же!
Шохов крикнул, уже точно зная, что это правда. И Третьяков понял, что Шохов поверил ему, и лишь мрачновато усмехнулся.
— А кем? Кем решенное?
Третьяков тыкнул пальцем на небо.
— В министерстве? В Москве?
— В Госплане...— Вдруг сгорбясь (вспомнилось: Лешка длинносогнутый), направился в дом, бросив на ходу: — Тут такое, друг мой Гриша, заваривается... Выпьешь? Ну? Не за меня, нет! За себя!
— Выпью! — согласился Шохов и тут же одним махом опрокинул в рот рюмку. Потом налил сам себе еще и снова выпил.
Возвращался Шохов поздно, в том странном для себя состоянии, когда и сам уже не мог понять, опьянел ли сгоряча или просто одурел от длинного разговора.
Он двигался неровным зигзагом по замерзшей бугристой дороге. Против некоторых домов он останавливался, силясь вспомнить, кто же его хозяева, и, грозя в светящееся окошко пальцем, приговаривал: «Ах вы... Спите! А тут!» И двигался дальше.
Два голоса терзали его изнутри, некий словесный поединок между разумом и совестью, вызывающий, бессмысленный, с издержками и криком с обеих сторон.
Столько слов и крика, что он оглох от этого навязшего в ушах спора.
— План, дорогой мой, план — это основа нашей жизни... Без плана мы никуда не двинемся.
— План-то для кого?
— Как для кого?
— Кому мы строим эту самую жизнь-то?
— Людям, кому еще.
— Значит, план-то для людей?
— Конечно.
— А здесь, что же, живут не люди?
— Эти?
— Ну да. Эти...
— Так когда они здесь появились? В прошлом году? А план был составлен лет пять, а то и десять тому назад. Он привязывался к местности, к энергетической базе, к лесным ресурсам... Тогда не только твоих людей — и Нового-то города в помине не было. Новый город ведь и создали как базу рабочей силы для будущего завода...
— Ты считаешь, что там никто ничего о нашем поселке не знает?
— Конечно, нет. Он же административно нигде не числится! Он даже в районе не числится! На всех картах тут обозначено пустое место.
— Вот как, пустое?
— Да. О твоей халупе, я думаю, проектанты даже не догадываются.
— Тем более, им скорей сказать надо.
— Скажи. Скажи... Только они свое дело сделали. Уже постановление принято.
— А постановление что же... Его нельзя... отменить?
— Ты с ума сошел, Гриша. Ты же старый строитель, не тебе объяснять, что это такое. Миллионы рублей на проектирование. Генеральный строитель, подрядные организации, координация поставщиков, сроки, поставки, договора. Десятки зарубежных фирм, закупка валютного оборудования и технология... И против этого ты выставляешь ценность своей халупы?
— Ну, предположим, я не об одном своем доме пекусь...
— Но пусть их будет сто! Тысяча! Три блочных башни — и вся проблема.
— А ты им дашь три этих блочных башни?
— Это уже детали.
— Ничего себе детали, если мы все из-за жилья сюда приехали!
— Кто приехал, тот получит.
— Но ведь это общие слова?
— Почему общие, а вот — конкретно. Ты как работник нашего треста получишь двухкомнатную квартиру через десять дней в доме, который был принят нами перед праздниками. Хочешь письменно?
— А как же остальные?
— Кто именно?
— Жители нашего поселка. Ты им тоже дашь квартиры?
— Нет, я им квартиры не дам. У них есть свои подразделения, свое начальство, своя очередь.
— Но ведь это очередь сто верст до небес — и все пехом!
— Зато очередь. Она гарантирует порядок и какой-то срок, пусть и отдаленный...
— А сносить когда будете?
— На этой неделе.
— Так что же им делать?
— А что бы они делали, если бы Вор-городка вообще не было?
— Откуда же мне знать! Одни бы ждали, а другие умотали куда-нибудь.
— Пусть мотают. Пусть ищут тот золотой край, где квартиры с веток в рот сыпятся...
— Но это же кадры! И какие!
— В этом ты прав. Я сам работник, и люди меня интересуют прежде всего как работники. О тех, кто мне полезен и необходим как работник, я проявлю максимум беспокойства. Как о тебе, например. Думаю, что и другие руководители рассуждают так же.