Тут в соседнем зальчике накрыли стол и завели радиолу, и молодежь, схватив наспех по бутерброду, бросилась танцевать. Но при этом и деда Макара не забывали, и женщины наперебой приглашали его на танец.
Нелька, сияющая, как именинница (она и вправду много сделала для этого юбилея, и, собственно, от нее и стало известно о семидесятилетии деда), тоже пригласила деда Макара и конечно же у всех на глазах кокетничала с ним. И все это одобряли.
— Макар Иваныч,— говорила она вдохновенно,— отчего бы вам не воспользоваться таким случаем и не попросить начальство, которое все тут, о квартире?
— Простите, милейшая, не понял? — спросил учтивый дед Макар.— О какой квартире? Зачем?
— Ну а как же вы будете без жилья? — поинтересовалась Нелька. — Не в общежитие же вам возвращаться.
Дед Макар слушал партнершу вполуха, потому что всем вокруг улыбался и кивал на добрые улыбки и поздравления.
— В общежитие? — переспросил он. — Но почему же в общежитие?
— А где вы собираетесь жить? — настаивала любопытная Нелька.
Она была очаровательна и ластилась, и немного, совсем немного, прижималась к деду Макару. Кругом это понимали, девчонки хихикали. Но дед-то, он-то как раз-ничего не замечал.
— Как где, милейшая? В домике! В том самом, который помогали строить и вы с Васенькой!
— Так ведь его снесут, Макар Иванович!
— Не снесут, не снесут...— отмахивался он и пытался кружить свою партнершу, и это у него так ловко вышло, что кругом зааплодировали.
— Макар Иваныч,— твердила Нелька с улыбкой,— на следующей неделе будут ломать все дома. Весь городок. Разве вы не знаете?
— На следующей? — повторил дед Макар задумчиво и впервые взглянул на свою партнершу серьезно.— Откуда, уважаемая, у вас такие сведения?
— От мужа. Он назначен в трест, который будет ломать, а потом строить завод.
— Григорий Афанасьич ничего подобного не говорил!
— Григорий Афанасьич не говорил? Так ему и поручено ломать...
— Бросьте, Неля, вы что-то путаете,— сказал дед Макар без улыбки.
— Ничего не путаю,— обиделась Нелька,— Шохов назначен начальником участка, и на следующей неделе он приступит к сносу городка. Уже и постановление есть...
Все это Нелька выпалила скороговоркой, вгорячах не заметив, что дед Макар давно уже не улыбается и взгляд его стал настороженным и пугливым. Он даже танцевать перестал, а отошел в угол, как бы выпить воды, но и стакана не донес до губ, а застыл, над чем-то напряженно раздумывая. Про Нельку он не вспомнил.
— А я думала, что вы все знаете,— произнесла та немного разочарованно, все еще следуя за дедом Макаром.
— Что? — спросил он.
— Я думала, что вы знаете... Что Шохов вам рассказал, что...
— Ах, Шохов? — произнес дед Макар и опять задумался. И далее в течение всего вечера он оставался молчалив.
Он и ушел раньше других, и подарков своих не забрал. Женщины лишь посмеялись над такой забывчивостью деда Макара и заперли их до завтрашнего дня в сейф.
А дед Макар вернулся домой в очень тревожном состоянии и тут же направился к Галине Андреевне. Той не оказалось дома. Соседи сказали, что она собирает подписи под письмом и ее будто видели на улице Болотной.
Не разбирая дороги, разжиженной оттепелью, грязь со снегом, он в тех же праздничных туфлях напрямик пошел по улице и около одного дома наткнулся на Галину Андреевну. Она, в обычном своем плащике, сапожках, стояла возле какого-то рабочего и внушала ему что-то. Завидев деда Макара, тут же энергично позвала его:
— Макар Иваныч! Я вас вспоминала! Вы хоть объясните этому чудаку, что женщину нельзя держать взаперти... Он, понимаете, ее ревнует и не отпускает на работу. Как вам это нравится?
— Да, да,— поддакнул жалко дед Макар.— Надо отпускать, милейший. Надо отпускать.
На большее его не хватило.
— Вы будете мне помогать? — спросила Галина Андреевна, не замечая состояния деда, она была настроена, как всегда, по-боевому.— Я за сегодняшний день обошла больше половины. А Григорий Афанасьич меня забросил. У него какие-то дела.
— Я не могу вам помочь, уважаемая...— промямлил дед Макар.— Я, видите ли, смущен одной новостью... Я не знаю, как ее принимать...
— Макар Иваныч! Что с вами? — воскликнула Галина Андреевна, только теперь в свете чужого окошка разглядев, что тому явно не по себе.
— Ничего, милая. Но я... Понимаете...
И дед Макар выложил не очень внятно услышанную новость.
Галина Андреевна соображала недолго и панике не поддалась.