Катер был уже совсем близко. Оглушительно тарахтел старый движок, с наветренной стороны тянуло резкой бензиновой вонью. Максим, закурив новую сигариллу, рассеянно наблюдал, как суетятся египетские матросы, швартуя яхту бортом к пограничному судну. Солнце стремительно исчезало, его последние отблески дрожали на зубчатых вершинах далеких гор. «Хатшепсут» проваливалась в синие сумерки, хрусталь превращался в темный сапфир. Ярко‑белая форма суданцев светилась в подступающей темноте.
Командир пограничников поднялся на борт, небрежно козырнул, смерил Максима презрительным взглядом и повернулся к капитану. Спросил что‑то по‑арабски. Ахмад Саид‑бей шелестел бумагами, бормотал полузадушенным голосом. Максим подошел и встал перед суданцем.
‑ Добрый день, майор, ‑ сказал он по‑английски. Вряд ли командир пограничников был майором, но обращение ему явно понравилось ‑ с лакированного черного лица исчезло выражение презрения. ‑ Мы дайверы из России. У нас сафари, две недели. Судан ‑ прекрасная страна. Лучшее море в мире…
‑ Лисенс, ‑ перебил его пограничник. Максим кивнул капитану. Ахмад Саид‑бей протянул суданцу разноцветный лист формата А4, предусмотрительно запаянный в целлофан. Стоявшие за спиной командира солдаты вытянули шеи, чтобы поглазеть на документ ‑ похоже, это была первая легальная лицензия, которую они видели в своей жизни.
‑ Все законно, майор. Мы очень любим вашу страну. Вот здесь маленький подарок для вас и ваших людей.
Максим протянул пограничнику плотный пакет, изукрашенный сфинксами и пирамидами ‑ память о посещении сувенирной лавки в Хургаде. Теперь в пакете находилась литровая бутылка водки «Чайковский», тонкую шейку которой охватывала желтая резинка. За резинку была аккуратно заправлена купюра с изображением Франклина. Одна, что бы там ни говорил капитан Саид‑бей.
Суданец заглянул в пакет. Пошевелил бровями.
‑ Хорошо, ‑ сказал он без всякого выражения и опять заговорил с капитаном по‑арабски. Тот быстро отвечал, ухитряясь одновременно улыбаться Максиму.
‑ Если яхта быть в порядке, ‑ медленно проговорил пограничник, выслушав речь Саид‑бея, ‑ вы мочь следовать дальше. До третьего ноября. Потом ‑ назад, в Египет. Какие места вы хотеть делать визит?
Саид‑бей услужливо развернул карту. Один из пограничников зажег фонарик ‑ темнота быстро доедала палубу «Хатшепсут».
‑ Сначала пойдем сюда, ‑ Максим ткнул незажженным концом сигариллы в почти невидимые глазу точечки коралловых рифов. ‑ Потом дальше на юг, к мысу Рас‑Диша. Затем к отмелям Абу‑Дахара. Это здесь. Может быть, сюда…
Сигарилла поползла по глянцевой синеве Красного моря. Пограничник хмыкнул.
‑ Не сюда, ‑ неожиданно грубо сказал он. Его черный палец отпихнул сигариллу Максима к африканскому побережью. ‑ Сюда плавать нет. Нельзя.
Максим удивленно поднял глаза.
‑ Почему нельзя? Запретная зона? Военная база?
В темноте сверкнули неправдоподобно снежные белки глаз.
‑ Нет. Просто плохо. Вернуться ‑ нет. Многие вернуться ‑ нет. Понятно?
‑ Отсюда? ‑ Максим аккуратно вернул сигариллу на место и очертил ей маленький кружок. ‑ Отсюда многие не возвращаются?
‑ Да, ‑ теперь в голосе офицера звучало раздражение. ‑ Если вы не дураки, не идти сюда. Ваша лисенс в порядке, ОК, мочь следовать дальше. Сюда идти ‑ не мочь. Все понятно, нет?
‑ Все ясно, майор, ‑ успокаивающе сказал Максим. ‑ Вы нам прекрасно все объяснили.
На катере вспыхнул яркий прожектор. Его луч скользнул по палубе «Хатшепсут» и остановился на сходнях, переброшенных через борт яхты. Офицер коротко кивнул капитану и повернулся к Максиму спиной.
‑ Сколько вы ему дали? ‑ трагическим шепотом спросил Саид‑бей, когда катер, оглушительно стуча двигателем, отвалил от «Хат‑шепсут» и взял курс на берег. ‑ Обычно суданцы очень придирчивы, все смотрят, все ощупывают… Вы, наверное, дали ему слишком много…
Максим помолчал. Потом развернул карту и указал капитану на маленькую темную отметину.
‑ Если доставишь нас сюда, ‑ сказал он, ‑ получишь куда больше.
2.
Издалека остров казался золотой медалью, приколотой к лазоревому мундиру моря. За полосой неправдоподобно‑желтого песка вставала ажурная изгородь перистых пальм. Над темно‑зелеными кронами лениво парили крупные белые птицы.
‑ Красотища! ‑ восхищенно протянула Оксана, прильнув к окулярам бинокля. ‑ Как в кино!
Максим похлопал ее по круглой оттопыренной попке, перечеркнутой тонкой белой ниточкой стрингов.
‑ Лучше, котенок, ‑ сказал он снисходительно. ‑ Гораздо лучше, чем в кино.
На душе у него было неспокойно. Остров выглядел мирным, живописным, совершенно безопасным. Между тем в квадрате, помеченном на карте кончиком сигариллы, больше ничего не было. Голубая пустыня моря и золотое пятнышко острова. Именно сюда пограничники почему‑то не рекомендовали им заходить.
‑ А там есть отель? А то каюта так надоела… Мне хочется выспаться на шикарной кровати, а тебе, Максик?
‑ Нет там никаких отелей. Это необитаемый остров, понимаешь? Потерпишь со своей кроватью до Москвы…
Оксана была хорошей девушкой ‑ доброй, не подлой, по‑своему верной. Но иногда простодушие Оксаны раздражало Максима так, что ему хотелось ее ударить.
‑ Ну и зачем? ‑ Оксана обиженно надула слегка подправленные силиконом губки. ‑ Вы нарочно, что ли, в самую глушь забрались? Ни отелей, ни джакузи, жуем уже третий день одно и то же…
‑ Конечно, котенок, ‑ терпеливо ответил Кольцов. ‑ У нас же сафари, приключение. Чем меньше вокруг народу…
Остановись.
Он замер с открытым ртом, будто испугавшись, что голос, прозвучавший у него в голове, может услышать кто‑нибудь другой. Оксана, разумеется, ничего не заметила.
‑ …Тем больше рыбы в море. У популярных курортов давно уже всю распугали. А здесь до сих пор живут гигантские манты ‑ восемь метров размах крыльев. Хочешь увидеть восьмиметровую манту?
‑ Не нужны мне ваши дурацкие манты. Я кровать хочу восьмиметровую. И ванну… Ой!
Оксана заплясала у фальшборта, не выпуская из рук бинокля.
‑ А вот он и не необитаемый, твой остров!
‑ Что ты там увидела? ‑ спросил Максим, подходя. Он попытался отобрать у нее бинокль, но это оказалось трудным делом: Оксана хихикала, изворачивалась, отпихивала его загорелым бедром, и в результате едва не выронила дорогущую цейссовскую оптику за борт. В конце концов Максим одержал победу и поднес трофей к глазам.
Островок, судя по всему, был атоллом ‑ на это намекала и плавная закругленность его береговой линии, и голубое пятнышко центральной лагуны, блестевшее за изгородью пальм. Там, у лагуны, стояло какое‑то длинное низкое строение ‑ то ли склад, то ли барак. Никаких людей, впрочем, на островке заметно не было.
‑ Разве ты кого‑то там видела? Просто заброшенная хижина, вот и все. Может, ее построили контрабандисты, чтобы хранить свои товары.
Во всяком случае, мне бы этого очень хотелось.
‑ А вот и нет! Там кто‑то живет. Может, это такой экзотический отель, как на Сейшелах ‑ бунгало на сваях, прямо над морем. Туда ездят влюбленные и молодожены проводить медовый месяц. Очень романтично, между прочим!