— Нам с тобой надо понять где, — говорил Старый Князь в расшитом камзоле. — «Где» — это даже важнее, чем «что».
Секретарь долго звенел чем-то в ящике между сиденьями и наконец подал хозяину гигантский бокал. Знахарь отмахнулся от такого же, шелестя картой.
Карта была непростой — на ней вспыхивали и гасли точки, она набухала влагой, сама собой высыхала, трепеща в руках стариков, жила своей особенной жизнью. Два старика склонились над картой, бормоча что-то и посмеиваясь.
Секретарь с тревогой вслушивался в этот смех. Он много лет назад научился различать все оттенки голоса своего хозяина и видел, что этот смех скрывает не озабоченность — он скрывает панику.
Лимузин мчался в утреннем тумане, неумолимо, как захваченный самолет к цели, приближаясь к высоким башням на окраине города. Потом машина нырнула в нескончаемый тоннель, совершенно пустой в это воскресное утро.
Еще с дороги Знахарь позвонил внуку. Тот служил пожарным и только что сменился с дежурства. В этот момент он уже ехал домой и, мгновенно поменяв маршрут, повернул к центру и принялся крутиться в петлях развязок. Дорогу он знал хорошо — и даже прожил пару недель в огромной квартире Старого Князя с видом на храм Христа Спасителя. Но это было при таких странных обстоятельствах, что старший лейтенант пожарной службы, поежившись, отогнал воспоминания.
Старший лейтенант вел машину уверенно и быстро, обгоняя редкие машины на Третьем кольце. Он свернул на набережные, промчался к Кремлю и, сбросив скорость, углубился в переулки. Только остановившись перед огромным новым домом, он почувствовал, как устал на дежурстве. А дежурство было не страшным, но суетливым — они два раза тушили помойки, а потом он чуть не подрался на пустыре с подростками, Которые взрывали там запрещенную к использованию пиротехнику. Помойки были потушены, петарды отобраны, и он даже разжился бесплатной гигантской морковкой с лотка вызвавшего их восточного человека.
«Ладно-ладно, — подумал старший лейтенант. — Просто так меня бы не позвали».
Когда он вошел в квартиру, казалось, на него не обратили внимания. Только Знахарь помахал рукой и снова уткнулся в бумаги на столе.
Пожарный знал почти всех — но почти никого по именам. Тут были Лодочник, Трубочист, Секретарь… Секретаря так и звали — Секретарь. Еще вот этот низенький был Бурмастер или Бурмейстер — потом надо вспомнить.
Старший лейтенант углубился в дебри квартиры и нашел ванную с душем. Несколько раз поменяв температуру воды, он отогнал сон и вернулся в гостиную. Мельтешил проекционный экран, менялись картинки и схемы — что-то происходило в Москве и ее окрестностях, но что это было, собравшиеся за столом так и не поняли.
Старший лейтенант тихо вышел в гостевую комнату и мгновенно заснул быстрым, как полет ночной птицы, сном.
Дедушка и внучек поехали обратно в скит. Знахарь объяснял внуку:
— Понимаешь, это такая вещь, что движется. Причем сейчас в этом ничего страшного, но неприятности начнутся в тот момент, когда она придет в негодность. А вот что это за «негодность» — понимай как хочешь. Ясновидящие не видят, медиумы пока молчат.
— Амулеты равновесия? — спросил старший лейтенант, не отрывая глаз от дороги. — Драгоценность… Нет, драгоценность не годится. Картина? Может, украли ребенка?
— Может, и ребенка, — согласился старик. — Я сам склоняюсь к этому. Ребенка… Правда, тут тоже не все сходится, но медиумы уже ищут всех пропавших детей, хотя что-то мне подсказывает, что они просто спасут дюжину мальчиков и девочек от педофилов.
Когда они подъехали к монастырю, уже вечерело. Мимо них, как коров в стойла, гнали вон экскурсантов. Туристические автобусы рычали на стоянке, кутаясь черным дизельным дымом.
Старик с внуком пошли центральной дорогой, мимо пушек на бетонных ложах и пустеющих сувенирных рядов. Навстречу им шла группа — разморенная и усталая, шаркая туфлями и старушечьими тапочками. Женщина-экскурсовод, выпасая группу, казалось, даже поддавала отставшим длинной палкой с флажком. Старик с внуком остановились у пушек, чтобы пропустить туристов.
— Нет, не ребенок, — повторил Знахарь.
— Что это может быть? — спросил себя старший лейтенант.
— Это единорог, — сказала женщина. Старший лейтенант не сразу поверил и вскрикнул:
— Что?..