Что есть реальность? Может, это берлинский подвал ему пригрезился? Чужой умирающий город… Едкая гарь и трупы гражданских на улицах.
Юрий закрыл глаза.
Где-то рядом чирикали воробьи. Было удивительно хорошо и спокойно. Не хотелось думать, как он тут оказался…
Сначала отдыхать на траве — набираясь сил, отгоняя темное берлинское наваждение. Дальше… звонить начальству. За ним пришлют машину. А может… он и сам доберется? И еще кой-куда успеет.
Бегом к остановке, вскочить в троллейбус… Тут ведь совсем недалеко по московским меркам. Мичуринский проспект, дом номер тридцать шесть. Ждут его там? Или давно забыли, пролистнули, как страницу в памяти…
Он не забыл.
Иногда память — это все, что у нас есть…
Шадрин вздрогнул и открыл глаза. Новый звук выделялся среди идиллической безмятежности… Юрий медленно встал с Травы.
Нет, не почудилось. Несколько человек в штатском уверенно двигались в его сторону.
«Так быстро? Откуда они узнали?..»
Он растерянно оглянулся. Вторая группа уже отрезала пути отхода…
Но ведь он и не собирался бежать! Они что, считают его врагом?
Мгновенья тянулись, как резиновые…
В группе захвата не было знакомых лиц. Юрий вяло усмехнулся, помахал рукой. И только сейчас вспомнил, какой на нем мундир.
Нарукавный эсэсовский орел блестел под московским солнцем, как серебряное клеймо.
Шадрин содрал с себя китель и бросил под ноги.
Только, кажется, тем, в штатском, было все равно.
Глава 4
Два дюжих парня взяли его под руки — аккуратно и крепко. Невысокий мужчина в легкой парусиновой шляпе показал красные «корочки»:
— Я — полковник Марченко.
— Лейтенант Шадрин.
— Добро пожаловать домой!
— Спасибо, — выдавил Юрий.
— Как себя чувствуешь?
— Нормально.
Он ждал еще вопросов. Но их не было. Скорее всего их зададут в другом месте…
— Извини, придется тебя обыскать. — Марченко улыбнулся. Только зрачки оставались холодными.
В карманах Шадрина было пусто — не считая носового платка, который ему вернули.
«Амулет!» — вспыхнула и обожгла мысль. Юрий вспомнил слова о почтальоне. Не зря же его зашвырнули прямиком в Москву!
Только как им объяснить?
Пока он терзался сомнениями, один из штатских зачем-то пощупал его пульс и осмотрел зрачки.
— Теперь проедем туда, где можно спокойно говорить, — сказал полковник.
Автомобиль ждал метрах в пятидесяти.
— Стойте! — выпалил Юрий. — Я… я должен был передать… Одну вещь. Наверное, она выпала… Надо поискать там, в траве!
Марченко ласково прищурил бесцветные глаза:
— Все, что надо, мы уже нашли.
Юрия усадили на заднее сиденье — между крепких, косая сажень в плечах, парней. Обе машины плавно двинулись в сторону Комсомольского проспекта.
Шадрина везли во второй. Полковник сидел рядом с водителем и внимательно смотрел вперед — так, будто они не столицей ехали, а по вражеской территории.
«Глупость, — лихорадочно думал Юрий. — Какое-то дикое недоразумение…»
Он провалил задание. Но ведь он не враг!
— Вы должны связаться с Ивановым… с майором Ивановым — он меня вел. Он знает подробности…
— Да, конечно, — сухо отозвался Марченко. — Расслабься. Ты все сделал правильно. Никто тебя не обвиняет.
Странно. Интонации полковника были совершенно миролюбивые, но Юрий ощутил что-то вроде ледяного озноба. Как в страшном сне, когда абсолютно не значащие детали заставляют сердце бешено колотиться…
Вдруг нахлынула беспощадная ясность: это апрельское утро — последнее в его жизни.
«Почему? Неужели в Кремле решили принять помощь «сверхчеловеков»? Это невероятно, дико… Но тогда безумие складывается в логичную картину. Тогда… кто-то на самом верху готов играть по правилам махатм…»
«Почтальон» доставит весточку. Он расскажет все, что знает. Что видел. Чистую, незамутненную истину — под гипнозом или накачанный «сывороткой правды». И тогда…
Тогда исполнивший свою роль Юрий Шадрин больше не нужен. Как вскрытый и опустевший почтовый конверт.
Это очевидно. Таких свидетелей не оставляют.
Деревья парка проплывали за окном.
Что он может, горе-разведчик двадцати трех лет от роду? Не только завалил задание, еще и стал орудием врага, разменной фигуркой, которую вот-вот смахнут с доски. А ведь вопрос не только в его жизни…
Юрий моргнул.
Хороший бетонный столб маячит впереди. Дотянуться бы и дернуть руль — чтобы столб вылетел навстречу. Чтоб с грохотом, металлическим лязгом и скрежетом сложилась в гармошку кабина «ЗИСа»…
Нет. Такого шанса ему не дадут.