- Но это разовые случаи. Вас правильно предостерегали насчет местных вампиров: ваши перешли им дорогу. И хотя ваш клан волков выкупил для своих сородичей вашу должность, просто так вампиры такое не спустят. Они ничего не забывают и не прощают. По крайней мере на время этого визита – вам нельзя принимать меток. Односторонняя связь – чистое рабство, так и есть. И заставить дать согласие очень просто. – Его взгляд потяжелел, – долго вы сможете смотреть, как мучают кого-нибудь близкого? Или знакомого? Или ребёнка? Боль – одна из самых ярких человеческих эмоций. Со временем вампиры утрачивают возможность сами её чувствовать, но видеть страдания других – одна из самых приятных для них вещей. У боли есть особенная энергетика, особенно если она приправлена унижением, отчаянием... Ей можно питаться, как кровью. И основной “товар” во всех вампирских сделках – живой. Можно поставить три условия. Обычно это “не убивать”, “не калечить непоправимо” и “не ставить меток”. И ограничить во времени. Оборотни ценятся выше людей из-за большей выносливости и насыщенного вкуса крови. Так что не удивлюсь, если за ваше назначение расплачивается кто-то из ваших сородичей. – Он пожал плечами, отворачиваясь. – Кажется, я увлёкся, извините.
– Да нет, ты очень интересные вещи рассказываешь... – Один из основных, первоначальных навыков, которым обучали в самом начале всех, имеющих отношение к госбезопасности, – умение владеть собой. Сдерживать эмоции, не показывать настоящих чувств. Поддерживать светскую беседу, когда на твоих глазах пытают своих. С годами этот навык оттачивается и укрепляется. Слова Александра открывали целый новый мир, и Геннадий впитывал новые знания с удовольствием. Какие бы они ни были.
*
- Геннадий Михайлович, Князь города выражает вам своё почтение и приглашает на ужин в поместье Ночного народа Москвы. Позвольте мне вас проводить, – молодая девушка в откровенном, но дорогом платье, склонилась в церемонном поклоне перед Геннадием, которому потребовалось несколько секунд, чтобы сбросить лёгкое оцепенение и сонливость: нежданная гостья постучалась в дверь его номера в десять вечера, и он уже собирался лечь спать.
- Передайте Князю города моё почтение в ответ. Вы можете подождать меня внизу, я оденусь и спущусь. – Ему удалось сохранить голос ровным, как будто это в порядке вещей – получать приглашения от вампиров. Едва заметная заминка девушки-слуги, явно не ожидавшей такой спокойной реакции, была бальзамом на душу Геннадия.
Он вышел из гостиницы через пять минут, посвежевший и одетый в идеально выглаженный костюм. Дверь стоящего у центрального входа мерседеса ему открыл молодой парень, также склонившийся в почтительном поклоне. Кивнув в ответ, он присел на заднее сидение и расположился с удобством. …Вас будут провоцировать, не реагируйте. Любая агрессия с вашей стороны лишит вас неприкосновенности. Вампиры не могут позволить себе открыто напасть на вас, пока вы находитесь под формальной защитой клана волков Москвы. Но ваше добровольное согласие открывает им безграничные возможности. Вас пригласят в гости. Отказаться от визита вежливости вы не сможете – это оскорбление. Отказаться от предложенного... Жеста гостеприимства – оскорбление. Предложить могут пищу на выбор, либо удовлетворение любых базовых потребностей, включая секс. На их территории... вы можете увидеть очень... неприятные вещи. Что бы вы ни увидели, вы не имеете права вмешиваться. Вы в любом случае ничем не поможете, только потеряете собственную неприкосновенность. Воздействовать на вас ментально они не смогут, без вашего согласия. Кусать, пить кровь, прикасаться к вам без вашего согласия они не имеют права... Геннадий благодарил небеса, что ему повезло наткнуться на иркутского волка. Пообещав себе навестить его в ближайший отпуск, если останется жив после сегодняшнего вечера, он прошёл вслед за своими сопровождающими в большой загородный дом, похожий на дворец. Знакомый запах он почувствовал сразу, едва уловимый и слабый на фоне яркого, насыщенного аромата крови. Боль, страх, отчаяние – тяжёлая энергетика буквально пропитывала величественные стены. Вежливые улыбки, светские беседы помогли Геннадию взять себя в руки. Отвлечься, сосредоточиться на мелочах, и не думать о том, что кто-то сейчас страдает, чтобы он получил хорошую должность.
Князь города выглядел как молоденький мальчишка, не старше семнадцати лет. Но вот глаза у этого “мальчишки” были слишком не молодыми. Насыщенного, тёмно-бордового оттенка, как два чёрных провала на бледном лице. Не просто возраст выдавали эти глаза – какое-то потустороннее знание, древнюю силу, по сравнению с которой человеческая жизнь выглядела слишком маленькой и незначительной.
…Стена. Кирпичная или бетонная, барьер, что угодно, лишь бы сосредоточиться на этих деталях и не пропустить их в своё сознание. Вас должны были обучать чему-то подобному в школе КГБ. При желании они смогут сломать любые барьеры, но для этого нужно прикоснуться или выпить вашей крови. А без разрешения они это сделать не смогут. Или без грубого нарушения правил гостеприимства с вашей стороны. Не давайте им повода.
Промелькнувшее удивление в тёмных глазах сменилось понимающей усмешкой на бледном лице.
- Ваше право, дорогой гость. Мы очень рады вас приветствовать в нашем доме. Гостеприимство обязывает нас предоставить вам угощение...
Геннадий почуял знакомый запах ещё до того, как к ним подошли, и успел построить вторую кирпичную стену, перед тем, как увидел двоих оборотней. Александр Федоренко и незнакомая девушка, тоже волчица, медленно подошли к ним и опустились на колени. Генерал окинул их мимолётным взглядом и отвернулся к Князю. Не смотреть. Не думать, каково этим ребятам – здесь – в таком виде. Они выдержали, не тебе тут истерики устраивать. Всё потом. – Мы даже предоставим вам выбор, генерал. – Какая щедрость, Князь, – абсолютно безмятежная улыбочка стоила очень много внутреннего цемента и срочной партии кирпичей. Но стена выдержала – к чему-то подобному он подсознательно был готов, спасибо иркутскому волку! – Ваше предложение очень заманчиво, но кроме жены в моей постели женщин не было и не будет. А насчёт Александра, – у него чуть не сбилось дыхание от короткого предупреждающего взгляда молодого волка. – Я бы с огромным удовольствием принял ваш жест гостеприимства, но не могу ручаться за свои физиологические реакции – всё-таки возраст уже немолодой, да и мужчины меня в этом плане не привлекают… Мягкий смех Князя оборвал его речь, наполненную искренним сожалением.
- О, не беспокойтесь, Геннадий Михайлович! Мы уважаем вашу верность супруге, но наши игрушки весьма искусны в доставлении наслаждения! Вам совершенно не стоит волноваться из-за возраста – внутренний зверь не даст вам заскучать! Ну а насчёт физиологических реакций – пусть волчонок трудится, это его забота. Ваше дело – получить удовольствие. Пожалуйста, можете уединиться в смежной комнате, позвольте нам показать свое гостеприимство!
Не то, чтобы он особо на что-то рассчитывал, но хоть не девушка. Геннадий с трудом представлял, что он будет делать с Федоренко, но хоть не с девушкой… так. Конечно, он не обольщался, понимая, что и без него найдется достаточно “работы” для той, кто добровольно пришла в этот гадюжник… Но всё же.
*
Закрыв двери выделенной им комнаты, Александр Федоренко устало выдохнул и провел руками по лицу.
Геннадий заставил себя стоять на месте, укрепляя внутреннюю стену.
- Я правильно понял, что отказаться было нельзя? – Он должен был это уточнить. Даже если исправить уже ничего нельзя.
- Правильно, – голос у волка был тихий и какой-то хрипловатый. Он поднял на Геннадия потускневший взгляд и кивнул в сторону кровати. – Ложитесь, и можете расслабиться. Я сделаю всё, что нужно.
- Это… необходимо? – Генерал тяжело сглотнул, неосознанно потянувшись к пуговицам на рубашке. Он совершенно не представлял, как собирается что-то делать в постели с другим мужчиной, но разыгрывать тут перепуганную девственницу перед тем, кто расплачивается своей свободой за его должность, было неуместно.