- Можете не раздеваться, – Александр устало прикрыл глаза, присаживаясь на край большой кровати. – Штаны приспустите, и достаточно. Не обязательно… полностью. Достаточно минета. Можете присесть, как вам удобнее.
Геннадий заставил себя подойти к кровати и сесть рядом с волком.
- Мне здесь никак не удобно. Я сомневаюсь, что вообще что-то… получится. – Непослушными руками он расстегнул ширинку и приспустил штаны, вместе с бельём.
- Не заморачивайтесь, все оборотни бисексуальны. Это звериная природа, – Александр устало пожал плечами, опускаясь на колени перед ним. – Можете закрыть глаза и думать о чём-то приятном. Это не займет много времени.
Пересчитать кирпичи. Да. Не думать о том, что сейчас… Кирпичи! Красные, надёжные, укреплённые тёмно-серым цементом. А трещинки… Заделать! Цементом. Ещё…
Господи, какой стыд…
Не думать! Не открывать глаза!
Когти на руках безжалостно впились в простынь, разрывая ее на части. Когти?
Звериная сущность довольно ощерилась внутри, принимая чужое унижение как должное.
Чужой, волк… пусть, пусть делает нам приятно! Пусть знает своё место!
Геннадий не помнил, как ему удалось вытерпеть до конца и не выпустить зверя. Привыкший к жёсткой военной дисциплине, он сдерживался изо всех сил, и когда внутренняя стена взорвалась яркими брызгами искрошенных кирпичей, тут же стал строить ее заново. Новую и более крепкую. Наслаждаться послеоргазменной негой было некогда. Сразу после физиологической разрядки он заставил себя натянуть штаны обратно, но встать пока не смог – не был уверен, что ноги его удержат.
Александр всё также сидел на полу, и проведя ладонями по лицу, медленно поднял взгляд на Геннадия.
Если бы мог, он бы предпочел провалиться под землю, чем смотреть ему в глаза сейчас.
Нет, здесь даже не пахло этими альфа-играми в доминантность, как с Елизаветой. За всю свою жизнь Геннадий не мог припомнить того дня, когда он испытывал такое отвращение к себе. Да, если бы это была девушка, он бы не поручился за свой самоконтроль. Насильником ему ещё не доводилось быть.
– Я прошу вас не говорить в Петербурге, что вы видели нас… здесь. Пожалуйста. – Ровный, невозмутимый голос и прямой взгляд.
- Ты меня за кого принимаешь?! – Дожил. Второй человек подряд принимает тебя за бессовестную мразь. Наверно, заслужил. Проглотив неуместную агрессию, Геннадий с тяжелым вздохом потер глаза руками и отошел к окну. – Ещё бы я рассказывал, как кого-то… блядь, – открыв тяжелую створку, он с наслаждением прикурил сигарету, затягиваясь щедрой порцией горького дыма. – Вы долго здесь должны быть?
- Ещё две недели.
Геннадий выбросил на улицу докуренную сигарету и закрыл окно.
– Я могу чем-то помочь?
Александр молча покачал головой, прикрыв глаза.
- Всё нормально. Екатерина держится, а меня им сложно чем-нибудь удивить, это не первый раз. Выдержим. Спасибо за понимание. – Он тяжело поднялся на ноги.
- Ваш… король, Ульфрик, или как его… Это он вас послал сюда? – Геннадий тяжело сглотнул, загоняя всплеск ненависти за стену. Ладно, этот, вроде, третий альфа, сильный, парень. Но девушку вот на такое отдать?...
- Это было их требование, – устало ответил Александр, отворачиваясь к двери. – Если бы мы отказались, начальником ФСБ бы остался человек-слуга. Это хуже. Я уже был здесь, я знал, на что иду. Екатерина… Они давно искали способ получить её, им нравится ломать сильных. Вы правильно сделали, она ещё не встречала здесь… питерских. Это могло быть слишком… даже для неё. Спасибо.
- Только женщин я ещё не насиловал, – прошипел Геннадий, выходя из комнаты вслед за волком. Поговорить более предметно у них в тот вечер так и не получилось.
*
Завершающий день обучения проходил в почти неформальной обстановке: торжественная часть в большом конференц-зале, кто-то выступал, что-то говорил, но всё это проходило мимо Геннадия. Он с трудом заставил себя не дёргаться и спокойно отсидеть положенное время, не привлекая к себе внимания.
Иркутский волк бросал на него обеспокоенные взгляды, но подходить при всех не стал. Наверное, по-своему он был прав. Геннадий не мог бы в таком состоянии ни с кем разговаривать. Казалось, он оставил какую-то часть себя в том поместье вампиров, и последние внутренние резервы ушли на то, чтобы выдержать остаток ночи в компании ночных хозяев города. С приклеенной нейтральной улыбочкой и осыпающимися на глазах кирпичами, он высидел тогда свое время. И сейчас держался просто на автомате: потому что надо. Надо ходить, отметиться, получить свою порцию бумажек. Кажется, надо было что-то сказать в ответ московским коллегам, но он не смог.
Кажется, все собирались на какую-то фотографию, но Геннадия просто ноги понесли обратно в гостиницу, когда до обнесенного пудовыми стенами мозга стало доходить, что обязательная программа окончена.
Да, всё, что мог, он сделал. И что не мог, тоже.
====== 6. Сложности выбора ======
No longer a child
You are the one
You can’t deny
What you have become
It can’t hurt you
But it can eat you up inside
Reamonn – Sometimes
Всего в питерском управлении ФСБ оказалось семьдесят три оборотня, с новоиспеченным начальником. Список с именами, кланами, телефонами и должностями был любезно предоставлен начальником ОСБ.
- Так, я не понял. У всех оперативных отделений начальники – наши. Откуда взялась тогда та разработка на Шурского?
Майор Дорошенко с трудом оторвал взгляд от сосредоточенно набиравшей текст на компьютере девушки в приёмной. Педантичность и аккуратность у единственного секретаря-режимника в отделе делопроизводства проявлялась во всем, от дел до внешности.
Только нетерпеливый стук по столу вернул его к реальности.
- Тут точно можно говорить? – Безопасник с сомнением оглядел просторный кабинет начальника. Тот скептически фыркнул, на автомате повторив его взгляд.
- При мне настраивал начальник программистов. Здесь зациклена запись последних пятнадцати минут до того, как я нажал кнопку. Микрофоны отключены.
- А, тот лисёнок, – Дорошенко поморщился, возвращаясь взглядом к своему начальнику. – Ну, может и прокатит. Не все начальники наши. Второе подразделение помните? Городское. Там начальником майор Лущенко, который на своего опера служебку накатал, когда тот разработку прекратил.
- Ты Сименкова из-за этого к себе забрал?
- Да. Он бы ему жизни не дал. Тот дурак, не смог красиво отписаться. И внятно пояснить, почему не подтвердилась информация. У Лущенко теперь зуб и на него, и на меня, как на главного покрывателя нарко-картеля. Или коррупционера, или кем он там меня считает.
- И какие варианты дальше? Там все люди в отделении? – Геннадий нахмурился, изучая списки.
- Три лиса, одна волчица и два человека. Сименков был третьим, до обращения. А что делать будем… – он выразительно усмехнулся, оглядев Геннадия с ног до головы, – Догадайтесь с одного раза?
*
Майор Лущенко докуривал вторую пачку сигарет за день, не понимая, как он мог доверять им. Макса Сименкова он знал еще с Академии ФСБ – мальчишка казался очень правильным, настоящим каким-то… Психотесты показывали высокий уровень сознательности, верности своему делу, ответственности и порядочности. И какие бы им ни попадались «важные шишки», ни разу у начальника второго подразделения не было повода сомневаться в своих людях. Ни в одном из них.
- Тебе не надоело загоняться? – Лиза Куракина, единственная девушка в их подразделении, присела рядом, нагло забирая у него недокуренную сигарету из пальцев. – Ну промашка вышла с той разработкой, у нас что, работы больше нет?
- Ты туда же? – раздраженно прошипел Лущенко, оборачиваясь к оперативнице. – Вы все сговорились, что ли?! Ты видела его рапорт? «Информация, представляющая оперативный интерес, не подтвердилась»! – Он досадливо сплюнул на пол. – Я думал, у меня волосы последние выпадут. И вы еще все как один смотрите на меня как на дурака. Давай, скажи, что все охуенно в том рапорте, а я долбоеб!
- Ну давай, скажи, что Дорошенко и все новое начальство тоже в доле и покрывают наркотрафик! – в тон ему ответила девушка, затушив бычок в переполненной пепельнице, и выходя из кабинета. – Тебя к шефу зовут.