Я смущенно улыбаюсь. Какой же я болван. Ревность – поганое чувство. Мог отправить ее к праотцам из-за такой досадной ошибки. Мне грустно и радостно одновременно. Хорошо, что я успел все исправить. С наслаждением подставляю лицо под ее прохладную ладошку, прижимаю ее к губам, целую.
– Я всегда буду с тобой, моя королева.
– Кажется, после горячки ты еще не совсем адекватен, – фиалковая фея заливисто смеется, откидывая голову назад. – Но я воспользуюсь случаем и скажу «да».
Хватаю любимую в охапку, крепко целую.
Ариниэль помогает мне одеться, и мы выходим из шатра. Он стоит на высоком холме. На небе брезжит еле заметный свет.
– Священный рассвет! – восхищаюсь я.
Ариниэль довольно щурит глаза, подставляет лицо южному ветру. Он несет перемены к лучшему.
Лучи солнца постепенно заполняют небосвод. Облака окрашиваются во всевозможные оттенки оранжевого, красного, розоватого, золотистого. Становится все светлее и светлее. Наконец солнце пересекает линию горизонта и величественно выплывает на небо. Устремляю взгляд в долину, где раскинулся любимый город Йен. Грустно вздыхаю. Ари ловит мое настроение и заверяет:
– Не переживай, сердце мое. Мы отыскали вторую часть медальона у тебя дома. – Она отодвигает ворот рубашки – на тонкой шейке блестит собранный в целое артефакт. – Замок наш! Мы вернем прекрасный город Йен.
– Вдвоем? – скептически поднимаю брови.
– Нет. – Принцесса загадочно улыбается. Из поясного мешочка достает золотую пыль. Грациозно сдувает ее с изящной ладошки. Блестящие частички летят вдоль склона, оседая на контурах военных шатров, скрытых заклинанием иллюзии. Они рассыпаны по всему плато.
– Хэй! – издает моя эльфийка военный клич, усиленный заклинанием громкости. Топает ножкой о землю и поднимает вверх кулак.
Из невидимых шатров выходят войны в зеленой форме.
– Хэй! Хэй! – летит над горами их стройный ответ.
Численность военного состава впечатляет.
– С нашей армией, – Ариниэль проводит рукой в воздухе, очерчивая полукруг по контуру расположения войск. – И с добытыми тобой знаниями.
В первый раз за пять лет снова ощущаю себя дома. Счастливый и влюбленный, обнимаю мою фиалковую фею, наследницу правящего рода. Мою королеву, подарившую мне новую надежду. Пылко верю ей и в нее.
Мы справимся. Победим. Вернем себе наш город Йен, а за ним и былое величие Эльфийской Империи.
Дана Арнаутова
Мост четырех ветров
Часть первая
Багрово-красное солнце уже почти скрылось за острыми крышами Академии, на прощание позолотив бурую от времени и мха черепицу, серые камни мостовой и окна, за которыми то тут, то там загорались огоньки. С набережной подул прохладный ветерок, и торговка, сидящая в нескольких шагах от моста, накинула на плечи пеструю шерстяную шаль. Достав из короба горсточку жареных каштанов, она придирчиво выбрала самый крупный и разгрызла, сплюнув шелуху в ладонь, а потом ссыпав в карман, чтобы не сорить на мостовую. На другой стороне дороги седой фонарщик в потертом сером сюртуке обстоятельно разложил на обочине коробку с инструментами, макнул в масло фитиль, примотанный к палке, поджег его и поднял вверх. Крючком на конце той же палки открыл фонарь, сунул внутрь горящий фитиль и аккуратно закрыл. Через несколько мгновений на мостовую лег дрожащий желтый круг света, пересеченный тенью от столба. Торговка, лениво грызущая один каштан за другим, ссыпала их обратно в короб и передвинула деревянный столик и стул, чтобы попасть в пятно света.
– Поздно вы нынче, дядюшка, – окликнула она фонарщика, собирающего коробку.
– Так ведь лето, сударыня. Это зимой мы зажигаем в шесть вечера, а летом за три часа до полуночи, как положено. Вы, я смотрю, в городе недавно?
– Угадали, дядюшка.
– Значит, привыкли с петухами вставать и ложиться. Здесь, в столице, порядок другой. Кое-кто и встал-то недавно. Вон, сударыня, смотрите.
Высокий молодой человек в длинном камзоле черного бархата, отделанном серебряным позументом, широкими легкими шагами прошел мимо них, помахивая тросточкой и учтиво прикоснувшись пальцами к полям шляпы в ответ на почтительный поклон фонарщика. Миновав фонарь, щеголь остановился перед входом на мост и, сняв шляпу, галантно поклонился химере на постаменте с правой стороны. Затем, сделав несколько шагов, так же поприветствовал химеру с левой стороны и, надев шляпу, проследовал дальше.
– Чего это он? – ахнула женщина. – Странный какой. Одет, как принц, а чудищам железным кланяется…
– Бронзовым, сударыня, бронзовым. Знаменитым мостовым стражам работы Юзефа Северного. Весьма известный был зодчий и скульптор, изволите ли знать. Издалека люди приезжают, чтобы взглянуть на его работу: мост Четырех ветров и его стражей. Достопримечательность столицы, да… Ходят легенды, что в полнолуние – да не всякое – творится на этом мосту небывальщина… Хм… А сей молодой человек – тьер Мариуш Коринза, единственный сын тьера Коринзы, что в Королевском Совете на должности лейб-секретаря. Отец его лишил наследства, вот юноша и обосновался в нашем квартале. Жилье приличное и стоит недорого. Академию-то он до конца не закончил, а экзамены сдал. Очень упорный молодой человек! Встает вечером, работает ночью, а утром ложится спать. Некромант – наш молодой тьер, – добавил старик с некоторой гордостью.