– Я, Мариуш Коринза, признаю себя наследником Тадеуса Майсенеша!
Слова упали звонко и гулко, словно вокруг было не открытое пространство, а все тот же склеп. Отзвук… Эхо… Или повтор? Что-то… что-то не так. Он совершенно точно сделал что-то не так!
За шиворот словно плеснули ведро ледяной воды, такая дрожь прокатилась по всему телу… Ритуал. Сначала перстень, потом ритуал. Почему Майсенеш велел надеть перстень перед ритуалом, не после него? Мариуш рассуждал со своей точки зрения, собираясь выполнить просьбу призрака, но Тадеус должен был думать иначе. Ничто не мешало Мариушу забрать перстень, а с ним и дневники, а потом воспользоваться каким-нибудь менее хлопотным методом упокоения. Да той же солью с осиной! Не так надежно, но, чтобы изгнать дух и преградить ему дорогу, сгодится. Он мог бы связать призрак, принудив служить себе. Заточить его. Он мог бы сделать что угодно, получив доступ к дневникам Майсенеша и его личным вещам…
Мариуш подергал кольцо – оно не снималось… Плотно сидело на указательном пальце, не двинувшись ни на волос. Майсенеш должен был подумать об этом! Но он велел сначала надеть перстень. Значит…
– Значит, ритуал и не нужен… Все затевалось ради проклятого кольца, – вслух проговорил Мариуш, отступая от тела и поднимая трость.
– Ну, не только… – прозвучало из тени склепа, и призрак соткался из лунного света у собственного тела. – Далеко не только ради кольца, Коринза…
– Тьер Коринза, – машинально огрызнулся Мариуш, прикидывая, не стоит ли сразу рубануть по пальцу. – Что вы задумали, Тадеус?
– Плохо быть недоучкой, мой дорогой Мариуш, – оскалился призрак, незаметно придвигаясь ближе. – Некоторые разделы магии влияния совершенно выпадают из поля зрения… Например, те, в которых говорится…
– Ни с места, – ровно предупредил Мариуш, стряхивая трость со шпаги. – Пробелы в моем образовании обсудим позже. Что с кольцом?
– Всего лишь печатка, – усмехнулся призрак, послушно останавливаясь и косясь на матово светящееся лезвие шпаги. – Или печать, если угодно. Подтверждающая принятие наследства. Небесное железо? Предусмотрительно. Но… не поможет. Ты по своей воле принял наследство и связанные с ним обязательства. Какая жалость, что душа моего наследника заранее заложена в качестве выкупа за мою. Войди в мое положение, Коринза, я был уверен, что наследнику у меня взяться неоткуда. Добродетельная жизнь во славу науки…
– Назад, – прошипел Мариуш, хлестнув лезвием шпаги по протянувшейся к нему руке.
Лезвие рассекло пустоту, полосу лунного света там, где только что был призрак. Оскаленное лицо оказалось совсем рядом, и Мариуш от души сыпанул в него солью из левой горсти.
Призрак взвыл, рассыпаясь. И снова замерцал шагах в трех.
– Это я тебе еще припомню…
Майсенеш опять оскалился, в его улыбке оставалось все меньше человеческого. Мариуш подобрался, как перед прыжком, сжимая шпагу. Соли было маловато, но еще на раз хватит. А что потом? Что же он натворил, надев перстень?
– Сделка неправомерна, – со всей возможной уверенностью проговорил он. – Чужой душой вы распоряжаться не вправе.
– Договор, – напомнил Майсенеш, алчно глядя на него. – Ты принял плату. Можешь забрать ее, если успеешь!
Качнувшись в воздухе, он вдруг выгнулся, заколебался и стремительно втянулся в полуоткрытый рот трупа. В наступившей тишине с жуткой отчетливостью раздался хруст, когда покойник повернул закостеневшую шею и взглянул на Мариуша слепыми мутными глазами.
– Не… упрямься… глупец… Я… не… хочу… повредить… тело…
Глухой скрипящий голос, будто продирающийся через мертвые голосовые связки, заставил Мариуша передернуться от отвращения. Тело? Вот проклятье! Кадавр! Майсенеш создал из собственного трупа кадавра – временную оболочку, средство для охоты на живого человека.
– Ну вы и тварь, Майсенеш, – проговорил он непослушными губами, нащупывая в кармане бесполезную сейчас соль. Солью кадавра не напугать, это не бестелесный призрак. Обожжет слегка, не больше. И шпага ему не слишком страшна. Завязнет, а кадавр доберется до него и выжрет душу, освобождая место своему хозяину.
Майсенеш растянул губы в улыбке, засохшая кожа лопнула, обнажая плоть. Опершись руками о землю, он начал вставать, с каждым мгновением двигаясь все увереннее. Огонь? Зажигалка и даже факел не помогут: мертвая плоть горит не лучше сырого мяса, простым огнем с ней ничего не поделать. Мариуш отступил к самой ограде… Кадавр будет преследовать намеченную жертву, убивая по пути всех, кто попытается помешать. Его нельзя выпускать в город! И практически невозможно убить во второй раз…