— Смотрите на крышу! Я буду мониторить вокруг!
— О боже! — Милагрес тоже увидела пуму над воротами. — Мария, умоляю!
Впрочем, уговаривать её не пришлось. Маша, вся бледная, пятилась к машине не сводя глаз со двора.
Когда она подошла к дверце, Максим увидел тоже, что и она. Прямо за воротами стоял плюшевый медведь. В стеклянных, пустых глазах, отражалось солнце, испуская красноватые блики.
На кучерявой шее синий бант, из лапы торчит спица.
«Его нашли прямо в душевой. Он был весь исколот — пах, бедра».
Взревел мотор, женщина на полной скорости повела машину задом, подальше от ворот. Максим не мог отвести взгляд от забора. Всюду на нем теперь сидели каменные фигурки зверей. Все они застывшими взглядами провожали машину.
Часть 2 Поиграем? Глава 10
Маша лежала на постели раскинув руки. Она смотрела в потолок, повторяя как заведённая:
— Не верю. Не верю…
— Ради бога, ты мешаешь! — проговорил он.
— Тогда читай вслух, или я с ума сойду, если буду молчать!
— Тут нечего читать. История мерзкая, но короткая, — проговорил он и закрыл книгу. Вернее брошюру, которую оставила им женщина. Милагрес.
— Тогда перескажи своими словами, — попросила Маша. — Мне же тоже нужно знать о чем речь.
— Прочитай сама. Кстати, красивое имя у невесты твоего отца?
— Милагрес… ага... нет, я не верю! — простонала она. — Я не верю!
— Успокойся! В книге пересказ старой легенды, легенды озера Еуин. Это в Аргентине, на родине твоей, — сказал он.
— И что за легенда? — ей было всё равно, судя по тону.
— Мерзкая легенда. Много лет назад колонизаторы пришли к берегам озера Еуин. Они хотели построить там форт. Но у берегов жило племя индейцев, которые отказались уходить. Племя было большое и воевать было опасно. Тогда эти... европейцы, я не знаю, англичане, или испанцы, не сказано, но они пригласили индейцев на пир. И опоили сонным зельем. Полуживых воинов повыкидывали прямо в озеро Еуин. За воинами отправили остальных — женщин, детей, стариков. Затем построили форт.
— Какая гадость! Что за история! — воскликнула Маша, вскакивая на постели.
— Вполне типичная для того времени, — проговорила Милагрес.
Она незамеченной появилась в дверях, вошла, села.
— Увы, такое происходило и в Северной и в Южной Америке. Жертвы эпохи колонизаторства континента по самым скромным подсчётам перевалили за тридцать миллионов. Что такое рядом с этой цифрой какое-то племя, чьё имя уже забыто? Всего лишь капля.
Максим спросил:
— Ну и зачем нам знать об этом событии?
— Дело в том, что эта легенда очень тесно связана с тем, что вы видели в доме. Ваш отец был хранителем этой легенды, Мария.
Маша села:
— О чём вы говорите?
— О том, что после того, как в озере Еуин утопили всё племя с детьми и женщинами, призраки умерших начали являться своим убийцам. Это были злые, мстительные духи. Через какое-то время форт опустел. Но призраки озера Еуин последовали за своими убийцами. Они искали мести.
— Вы серьезно? — тоскливо проговорила Маша.
— Шаманам удалось успокоить призраков и заключить их в фигурки животных. Но фигуркам требовался хранитель. И именно им был ваш отец, Мария.
— Вы серьёзно...
— Его настоящая коллекция не предметы искусства, а фигурки животных, которые вы увидели в саду. Прежде хранились в сундуках, в запертой комнате. Его главной задачей было петь им особые песни, чтобы призраки спали и дальше. Все прочее — остальные предметы это так, для отвода глаз.
— Я не понимаю. Чего вы от меня хотите? — Мария выглядела потрясенной.
Максим подумал, она, скорее всего даже не понимает ничего.
— Вы должны понять ситуацию, Мария! — с нажимом сказала Милагрес. — Понять, что есть обозлённые духи, которые спят лишь пока им поют колыбельные. Прежде ваш отец каждый вечер проводил ритуал и успокаивал их. Фигурки спали в своих покоях. Но потом ваш отец…
— Потом его убили! — пискнула Маша.
— Потом он заболел. Очень тяжело заболел. И тогда он вызвал меня. Понимаете?
Маша покачала головой:
— Нет! Я ничего не понимаю!
— Я ваша дальняя родственница. Скажем, ваша троюродная племянница. Ваш отец умирал, кто-то должен был его заменить на посту. Вы были так молоды, он хотел, чтобы вы жили и радовались жизни. Потому он попросил приехать меня. Мы собирались заключить фиктивный брак чтобы я спокойно унаследовала его коллекцию и его бремя. Но не успели сделать этого. Его убили.
Маша тихонечко заплакала.
— Ему оставалось совсем немного. И он вас очень любил, Мария. Вы были его главной драгоценностью. Он пытался уберечь вас от этого, но не смог. Не по своей вине. И теперь вам придётся заменить его.
Маша ничего не сказала, она плакала. Максим спросил:
— Почему ей придётся? Собирались же вы!
— Собиралась, — согласилась Милагрес. — Но я не успела стать его супругой.
— Это обязательно? — настаивал он.
— Да. Самый первый шаман, усыпивший призраков, получил над ними особую власть. Только он мог продолжать успокаивать их. Каждый вечер шаман входил в покои духов и пел, глядя на них. И они успокаивались ещё на одну ночь.
— Дело в том, что ярость призраков так велика, что заговор шаманов усыпляет духов только ненадолго. Потом они постепенно просыпаются и становятся всё сильнее и крепче с каждым днём. Два дня назад они начали покидать хранилище и появились во дворе. Потом проникли в дом. Сегодня они уже были на воротах. Кто знает, где они завтра. Поэтому, Мария, вам придётся заняться ими. Иначе они придут за вами…
— За мной? — Маша подняла красные глаза. — Но почему?!
— Они знают, что вы наследница и злятся, что вы не успокаиваете их.
Когда Милагрес ушла, Маша рыдала ещё некоторое время. Била руками в подушку. Максим не знал, чем помочь. Слёз он не любил, а сделать ничего не мог.
Потом она ушла в ванную. Максим подумал, когда она уснёт, он уедет. Спросит у Милагрес, может ли что-нибудь сделать и если нет — уедет тут же.
Маша вышла из ванной чисто умытая. Глаза у неё блестели.
— Ты можешь мне помочь? — спросила она сердито.
Максим кивнул:
— Я постараюсь. Чем именно?
— Поцелуй меня, — она выставила вперед подбородок.
— Чего? — Максим улыбнулся. — Шутишь?
— Не шучу, — она подошла ближе. — Может быть уже завтра мне придётся пройти это ритуал. Никуда не деться. Я не знаю, что потом будет. Может я стану как папа, такой же затворницей. И пока я еще я, хочу пожить немного. Хоть что-то почувствовать!
Она уже стояла прямо напротив него. Положила на плечо руку:
— Я тебе совсем не нравлюсь? Ну немного?
— Нравишься! Ты очень… красивая и вообще. Но я не хочу пользоваться твоей… этой… беспомощностью!
— Можно тогда я воспользуюсь твоей? — спросила она и села к нему на колени.
Прохладные губы коснулись его рта. Максим вздохнул и поцеловал её тоже.
Милагрес сидела на кухне, когда он вышел сделать себе кофе. Была полночь, но всё равно не уснуть. Маша зато спит, раскинувшись в постели. Ну хоть ей хорошо.
Он вздрогнул, увидев на фоне окна силуэт ее тётки, включил свет:
— Вечер добрый! Не помешаю?
Она покачала головой:
— Нет.
Он включил чайник и сел напротив:
— Я хочу спросить, Маша изменится после ритуала? Она говорит, что её отец был очень замкнутым.
— Он всегда был таким. С детства.
— А почему он вообще уехал? Какой смысл был ехать через пол мира?
— Там его сочли злым колдуном и решили сжечь его дом. Он спасался. Здесь, в России такое невозможно.
— А может если бы сожгли его коллекцию, всё бы закончилось? — сердито спросил Максим. — Я слышал, призраки не любят огня.
— Ох, если бы всё было так просто! — проговорила она. — Увы.
— Ясно. А почему медведь? — спросил Максим и она удивленно на него взглянула: