- Да немного. Захотелось взбодриться. – Ответил Михаил, наливая себе кофе.
Женщина сняла полотенце с корзинки, стоявшей на столе, и угостила Михаила еще горячим печеньем. Он взял несколько штук с собой и спустился обратно в библиотеку.
Попивая горячий кофе, он снова взял книгу «Странники-основатели Вятского края», и принялся листать с самого начала. Дочитав до 1700 года, он нашел то, что искал. Информации было совсем не много, по сравнению со многими другими известными странниками, но и этого было достаточно, чтобы понять – дела плохи.
«Клюкина Пелагея Никитична. 1716 – 1942».
«Клюкина Пелагея Никитична, впервые умерла в 1716 году, в возрасте 16 лет. Она стала жертвой местного дворянина, надругавшегося над ней. Уже через два года в городе произошел ряд загадочных убийств. Убит был как сам дворянин, так и его молодая жена вместе с трехмесячным ребенком.
В последующие годы по Вятке быстро распространился миф о кикиморе вятской. Согласно народным поверьям того времени, кикиморами становились некрещёные или убитые дети, самоубийцы и другие. Также считалось, что кикимору могут наслать в дом оскорбленные колдуны, закопав на территории дома мертвого ребенка, который затем оживал.
Кикимора стала неотъемлемой частью мифологии того времени, и была приписана к языческим поверьям.
В 1850 году численность кикимор составляла около тысячи особей. Они быстро распространились по территории Российской империи.
Количество странников на Вятской земле в последующие годы стремительно сокращалось. На совете кланов 1885 года Клюкина Пелагея Никитична была признана странником-основателем, представляющим значительную угрозу существующим устоям. После чего она заочно была приговорена к смерти и объявлена в розыск.
Устранить Клюкину Пелагею Никитичну получилось лишь в 1942 году. Ее захоронили вдали от городов, на территории клана «Еловых игл». Этот клан показал большие успехи в общей борьбе с кланом Пелагеи Никитичны, в связи с чем, взял на себя обязательство охранять ее останки от постороннего вмешательства.
В 1961 году на Вятской земле была убита последняя кикимора».
Прочитав это, Михаил достал телефон, и набрал номер Алины. Однако дальше что-то пошло не так. Внезапно он почувствовал сильный холод. Руки и ноги онемели, он престал их чувствовать. Какое-то время Михаил вообще не мог пошевелиться. А когда тело вновь смогло двигаться, он испуганно понял, что уже не управляет собой. Его тело делало совсем не то, что хотел сделать он. Михаилом кто-то управлял.
Михаил наблюдал, как фотографирует на телефон статью о Клюкиной Пелагее Никитичне, как ищет в книге «Кланы Вятского края» информацию о клане «Еловых игл». Сделанные фотографии он отправил по почте Людмиле из Мурашей. Михаил постепенно начал понимать, что с ним происходит.
Людмила, каким-то образом околдовала его, и теперь с его помощью получала необходимую информацию. Попытки сопротивления не оказали никакого успеха. Она крепко держала его.
После того как письмо с фотографиями было отправлено, Михаил сам того не желая достал зажигалку из кармана и поджег книгу о странниках-основателях. Далее Михаил прошелся по библиотеке, поджигая некоторые книги на полках. Телефон он оставил рядом с очередным вспыхнувшим томом, видимо Людмила хотела уничтожить следы своего вмешательства.
После того как библиотека уже начала заполняться дымом, он закрыл дверь изнутри, достал из стола, за которым сидел, нож для резки бумаги, зашел в самый центр горящих книжных шкафов и резко, одним движением, приложив всю свою силу провел ножом по горлу.
Михаил лишь за секунду до удара успел понять, что это конец. Он умирал, глядя, как сгорает библиотека, на которую он потратил большую часть своей жизни.
Глава 4 "Когда сон становится явью"
Павел
После того как Паша очнулся в больнице, врачи не выявили ничего, что могло бы угрожать его здоровью. Ему рекомендовали больше спать. Казалось бы, что может быть проще? Однако, Пашин случай не был рядовым, как могло показаться на первый взгляд.
С тех пор, как он вернулся домой, Паша не видел ни одного кошмара, по крайней мере, во сне. Возможно, просто потому, что он ничего не помнил. Одно теперь он точно знал: с ним что-то не так. Паше казалось, будто его кошмары перебрались из снов в явь.