Единственным сходством между Пашей «человеком» и Пашей животным, было то, что он постоянно чесался, а время от времени дергался, словно в судорогах.
Добравшись до края города, он забежал в лес. Темнота его нисколько не смущала. Он словно уже был здесь, и не раз. В лесу Паша ускорился. Держась недалеко от дороги, он пробежал около пяти километров.
Наконец дорогу преградил старый ржавый забор. Паша пролез прямо под ним. Ранее он собственноручно вырыл подкоп. Между деревьями замелькали кресты. Он был на кладбище.
Медленно пробираясь через могилы, он подходил то к одному надгробию, то к другому. Несколько секунд Паша тратил на то, чтобы осмотреть их. Иногда он к чему-то прислушивался, припадая ухом к земле. Убедившись, что это не то, что он ищет, Паша мог раскидать цветы, натоптать или сломать крест. С каждой неудачей он становился все более раздражительным.
Время от времени, на его пути встречались уже ранее оскверненные им могилы, на которые он не обращал никакого внимания.
Внезапно, где-то совсем недалеко, Паше послышался детский плач. Он прервался, и, опершись руками о памятник, огляделся по сторонам. К могиле, на которой он сейчас стоял, Паша потерял всякий интерес. Опустившись на четвереньки, он побежал на звук. Детский плач привел его на окраину леса.
Обследовав еще несколько могил, он, наконец, нашел то, что искал. Надпись гласила: «Скворцова Елизавета Павловна. 27.04.2014 – 27.04.2014».
Плач усилился. Паша затих, он совершенно четко слышал, как под толстым слоем земли кто-то скребется. Он не мог игнорировать эти звуки. Они означали, что глубоко внизу находится существо, которое готово появиться на этот свет. Ему только нужно немного помочь найти дорогу. Паша начал рыть землю.
Через полчаса, стерев руки в кровь, он, наконец, раскопал маленькую бледную детскую ручку. На пальчиках были острые когти, а на локте виднелось трупное пятно. Постепенно он откопал вторую ручку, а затем и голову.
Это существо совсем не походило на новорожденного ребенка. Лицо было немного вытянуто, как у собаки, а изо рта были видны клыки. Глаза были маленькие и находились по бокам, а нос был едва заметен, представляя собой два пустых отверстия. Тело было голое без волос, и бледное, почти белое.
Когда Паша убирал с лица существа грязь, оно вдруг очнулось, и впилось ему в руку. Боли он не чувствовал. Существо видимо привлекла кровь, и оно жадно ее сосало. Наконец напившись достаточно крови, существо протянуло к Паше свои ручки, желая, чтобы его окончательно достали из земли. Жест при этом сопровождался неразборчивыми звуками, вперемешку с короткими словами и рычанием.
Паша осторожно вытащил ее (существо определенно было женского рода) из земли и взял на руки, пару раз лизнув в щеку. Существо, однако, лежать на руках нисколько не хотело. Перебирая когтистыми лапками по его груди, оно забралось на плечо и привстало, опершись на голову Паши.
Затем оттолкнувшись от Паши, существо прыгнуло на крест. Какое-то время, изучая надпись на кресте, существо молчало. После, со словами «Лизя» существо принялось соскребать когтями с креста дату смерти.
Протянув к Лизе руку, Паша хотел снять ее с креста, но она, царапнув его, оборонительно зашипела. Внезапно, ее внимание привлекло что-то на противоположной стороне кладбища. Зарычав, она спрыгнула с креста и убежала. Передвигалась она поразительно быстро. Уже через пару секунд Лизя скрылась в лесу.
Паша хотел проследовать за ней, но ударился о невидимый барьер. Не понимая, что происходит, он вновь попытался покинуть могилу дочери, но снова натолкнулся на преграду. Только сейчас он заметил, что вокруг близлежащих могил был начерчен круг из непонятных иероглифов.
Сзади вспыхнул свет. Паша обернулся и увидел Людмилу. Женщина шла среди могил, раскинув руки и бормоча непонятные слова. Ее глаза светились синим светом. По мере того, как Людмила приближалась к Паше, ее глаза становились все ярче. Помимо голоса Людмилы, Паша слышал другой незнакомый женский голос, он доносился откуда-то издалека, едва слышно. Людмиле кто-то помогал.