Время приближалось к полудню, когда автомобиль притормозил у Женькиного дома.
— Было приятно прокатиться, Максим. Надеюсь, еще увидимся.
Женька хлопнул пассажирской дверью и прищурился. Ярко светило солнце. Снег переливался рассыпанными бриллиантами. Дышалось легко и весело.
— Подожди. — Вылезший вслед за Женькой Максим протянул ему целлофановый пакет. — На вот, передай Дарке добычу.
— Не-а. Пусть я и подбил тебя поехать в Печицы, там был лишь зрителем. А роль рыцаря-избавителя сыграл ты, причем мастерски. — Как Женька ни старался, он не сдержал легкую улыбку, но в следующую же секунду вновь стал серьезным. — И потом, Макс, не обижайся, но при всем своем уме сейчас ты откровенно тупишь. Выдумываешь какие-то идиотские отмазки, чтобы не идти к ней, а на самом деле скучаешь по Дарке так же, как она по тебе.
Рука Максима опустилась.
— Поговорите вы уже, и не о картинах. — Женька, развернувшись, побежал к подъезду.
Глава 16. Дарима
Покинув кафе, Дарима едва сумела завернуть за угол, так тряслись ноги. Не в силах идти дальше, она опустилась на первую попавшуюся скамейку, прямо на снег. «Как же это, что же? — Дарима погрузила в белое крошево пальцы и, чтобы успокоиться, начала считать ледяные уколы. — Один, два... Вот бы исчезнуть для всего мира! Пять, шесть... Или лучше перенестись далеко-далеко. Девять, десять... К океану с таким мелким чистым песком, что он покажется мукой. Пройтись по берегу вдоль линии прибоя... Четырнадцать... Поймать на ладонь закатное солнце...»
— Вот ты где. — Топочущим слоном Юлька ворвалась в мечты и тяжелым, как после бега, голосом попросила: — Прости меня, пожалуйста!
— Нет.
— Ты что, серьезно? А так? — Она бухнулась на колени.
— Все равно нет.
— Но я же действительно хотела помочь. — Юлька подползла ближе и совсем по-собачьи положила голову Дариме на джинсы. — Подумала: «Если уж она мне с Женькой не дает разобраться с мерзким козлоногом, так, может, прислушается к совету другого человека».
— Ага, и ввязала в это дело Максима, — со вздохом укорила Дарима и сильнее сжала снег, чтобы он впитал остатки ее злости. — Спасибо, конечно, Юля. Только неуемный энтузиазм и желание во что бы то ни стало протянуть руку помощи заслоняют от тебя одну важную вещь: Владимир — приличная сволочь. Такие, как он, не видят границ и готовы идти по трупам — в буквальном смысле. И я не собираюсь возвращать квартиру ценой вашего благополучия, слышишь? Я не хочу потерять еще кого-то...
Начался снегопад, но Юлька не двигалась. Сквозь ткань Дарима чувствовала ее прерывистое дыхание и легкую дрожь. Надо было что-то решать, пока они обе не замерзли. И Дарима, смахнув снежинки с Юлькиных волос, потянула подругу вверх.
— Вставай.
— Ты больше не злишься на меня? — Юлькины голубые джинсы потемнели от воды и грязи, а глаза блестели.
— Напротив и потому сообщаю, что сегодня ты варишь суп. — К лязганью Юлькиных зубов присоединился стон в ее же исполнении, но Дарима была неумолима: — И ужин тоже на тебе. Может, хоть после этого твоя энергия уйдет в мирное русло.
Добравшись домой, Юлька развернула бешеную деятельность на кухне. Сначала схватилась за картошку, но сообразила, что не помешало бы поставить рядом кастрюлю. Едва та оказалась на столешнице, крутанула вбок кран. Во все стороны полетели брызги, но Юлька и не подумала уменьшить напор. Она вытаскивала мусорное ведро и одновременно ногой запихивала вываливающийся из шкафчика совок. Когда через эмалированный край полилась вода, горе-повариха шлепнула тряпку в образовавшуюся лужу и лишь потом повернула вентиль.
— Кавардак и хаос — вот истинная стезя Юлии Репьевой, — резюмировала Дарима, которая с трудом сдерживалась, чтобы не вмешаться во все происходившее.
— Подожди. То ли еще будет. — Юлька с решительностью камикадзе взяла нож.
Ее обещание не заставило долго ждать. После чистки картошка уменьшалась почти втрое, но Юлька, не собираясь сдаваться, пыхтела и беспощадно кромсала бедный корнеплод.
Дарима мысленно плюнула на воспитательный момент и нашла в ящике овощечистку.
— Попробуй вот этим.
— Думаешь?
— Гарантирую, будет легче. Особенно после десятого килограмма.
— А что, на суп нужно так много? — удивленная Юлька почесала лоб, оставив на нем блямбу грязи.
— Судя по твоему результату, да. — Дарима присела и, ловко орудуя ножиком, который забрала у Юльки, опустила в мусорку коричневый серпантин срезанной кожуры. — Работай, работай, не отвлекайся. Неужели тетя Лена тебя совсем не учила готовить?