— Жень, мне кажется, она просто расстроилась, что ты не пришел.
От затопившей сердце радости Женька прищелкнул языком, и тут же один из поврежденных зубов выпал, оборвав ликование на самом пике. Если до этого еще оставался призрачный шанс плюнуть на все и рвануть к Юльке, то сейчас доказательство обратного лежало на ладони с красноречивыми потеками крови на треугольных корнях. «Прости, Ляпа, но как признаваться тебе в самом сокровенном с развороченным ртом? Дебильная щербатая улыбка совсем не создает романтическое настроение и не повышает самооценку, а у меня и так нет уверенности, что ты правильно воспримешь мои слова. Нет другого выхода, как только врать. Черт, ну почему так?!»
Удивительно, как жизнь все переворачивает с ног на голову. Тогда, в зал прилета, он заходил Марчуком Евгением, менеджером по продажам медицинского оборудования, двадцати пяти лет от роду, холостым, с высшим образованием, непартийным и так далее по анкетному списку. А встреча с Юлькой мгновенно подкорректировала данные: «Шалишь, брат, ты как был, так и остался Женькой». И к черту все эти девять лет существования! К черту недомолвки, подозрения, обиды, девок! Все к черту, кроме нее.
Почему он тогда же, на Юлькиной кухне, не сказал об этом? Решил, что Дарима с ее проблемами важнее признания? Да. Хотел романтики: звезд или, на худой конец, свечей? Наверное, да. Надеялся за ночь найти подходящие красивые выражения? Тоже верно. Как там говорят? «Желания всегда сбываются, не забывайте только очень точно их формулировать». Не знал он, как подойти к разговору? Пожалуйста. Предстоящее одиночество очень поспособствует развитию фантазии и расширению словарного запаса. Декорации были недостаточно красивы? Скажите, какой требовательный! Давно ли он обрабатывал девчонок на лестничных площадках? Не был уверен в себе? Что ж, искусственные зубы определенно поднимут самооценку сразу на несколько пунктов.
Женька откинулся головой на подголовник и зажмурился. А потом, запинаясь и стараясь говорить негромко, чтобы не слишком пришепетывать, выдал Дариме версию о собственной занятости. В ближайшие дни придется повторить ее не единожды, но в разных вариациях. Более сдержанно для родителей, чтобы мама не испытала неодолимого желания примчаться за сотни километров непонятно с какой целью, ведь он не лежачий больной. И со всеми непечатными эпитетами для Тимура, которому временно придется разгребать дела в офисе самостоятельно, а он, Женька, перейдет на дистанционный вариант работы с отсутствием каких-либо переговоров. Но все это можно отложить на завтра, после визита к стоматологу.
Когда заиграла телефонная мелодия, похожая на бьющий молоточек по деревянным пластинам ксилофона, Женька как раз перестраивался. Плетущаяся по средней полосе белая «Волга» в очередной раз снизила скорость с черепашьих сорока до улиточных двадцати, и его и без того расшатанные сегодняшним нервы взмолились о пощаде. Потому мобильник он взял на ощупь, а когда глянул на экран, от неожиданности едва не перепутал педали и чуть не стал скоростным дублером «Волги».
— Да, — его голос подрагивал точно так же, как надпись «Ляпа» на экране.
— Жень, прости меня, дуру, — слова Юльки посыпались горохом, как будто она боялась, что не сможет продолжить, если хоть чуть-чуть замедлится. — Ты же знаешь, я тебя очень люблю и...
— Знаю... — Прожужжавший начальный звук Женька заглушил кашлем. — А я тебя... — повисший в горле комок не дал договорить.
— Ты ведь еще приедешь? Не сегодня, но приедешь?
— Да.
«Даже не сомневайся в этом, Ляпа. У меня обширные планы на тебя с учетом пропущенных девяти лет. Один серьезный разговор — и все будет по-прежнему. Хотя нет, так, как было, мне все-таки не нужно. Но, главное, все будет, с самым утвердительным смыслом. Я в этом уверен. Почти».
— Тогда увидимся.
Спустя сорок минут, выходя из машины перед оранжевой девятиэтажкой с ажурными решетками вдоль балкончиков, Женька едва не плакал. В голове стучало одно желание: избавиться от боли. Наверное, оно же и настучало безумную идею вспомнить дедовский способ анестезии, для чего Женька и откопал единственную хранящуюся в доме бутылку. Ее три года назад притащил Тимур как благодарность от клиента (кстати, благодаря которому их фирма наконец смогла подняться). Но после окончания института, которое совпало с попаданием в местный вытрезвитель, Женька завязал с крепким алкоголем, а пить один Красин отказался и великодушно оставил презент, с формулировкой «На будущую свадьбу, твою или мою». Поэтому виски, к слову очень недешевый, затолкнули за глухую дверцу шкафа и, обставив шестью бокалами из богемского, если верить всучившей их маме, хрусталя, создали видимость бара.