Торговля Филиппин с Индией началась еще в V веке до нашей эры. Но даже самые дорогие товары, привезенные с полуострова Индостан, погибли. Сохранились лишь несколько статуэток Шивы да бронзовые украшения. Более живучими оказались не товары, а слова санскритского происхождения, которые и по сей день встречаются во всех языках архипелага.
Жители островов поддерживали тесные связи и с Китаем. В начале нашего века китайские купцы привозили сюда глиняные горшки, шелковые ткани, металлический инструмент, а вывозили золото, перламутр, древесную смолу. Сегодня на Филиппинах насчитывают более миллиона китайцев, которые не ассимилируются, сохраняя свои обычаи и язык.
Глубокий след в культуре и цивилизации филиппинцев оставили ислам, пришедший сюда через Индонезию, и христианство, завезенное испанцами. Не оказался в стороне и американский образ жизни, который почти полвека пропагандировали империалисты США.
Культура народов этого архипелага напоминает огромный, начатый неповторимым гением, но еще не завершенный витраж, прелесть которому придают стекла различной окраски, формы и величины. Не завершен он потому, что «завершенной» культуры или искусства в жизни нет вообще и быть не может. Но такая незавершенность отнюдь не умаляет культуры, а, наоборот, придает ей дополнительную красоту и смысл.
Витраж культуры народов Филиппин отличается от витражей культур других народов, но на отдельные его элементы или краски могут претендовать арабы и китайцы, малайцы и испанцы, мексиканцы и американцы.
Когда говоришь об искусстве Филиппин, не следует забывать о «трех китах», на которых держится этот изумительный мир.
Во-первых, он формировался в течение многих столетий под влиянием различных факторов, привнесенных на архипелаг из других частей света.
Во-вторых, все внешнее влияние прошло сложный, отнюдь не механический процесс, в результате которого менялись понятие красоты филиппинцем, его эстетический вкус. В свою очередь, филиппинец абсорбировал не все. Сила его внутреннего мира, его характер, образ жизни и духовная интуиция многое отбросили, многое изменили.
В-третьих, отдельные острова, отдельные социальные слои населения имели и по сей день имеют собственные русла развития культуры. Поэтому и результаты разные. Некоторые историки пытались и пытаются объяснить искусство, музыку, литературу Филиппин, отрывая их от реальной жизни. Их аргументы не выдерживают критики. Культура — не платье, которое каждый может переодеть, когда захочет. Культура — это кожа, сросшаяся с мускулами тела, и сорвать ее невозможно, не уничтожив весь организм.
Мы в Филиппинском культурном центре. Это огромные, современные здания века космонавтики и кибернетики. Когда смотришь на это, напоминающее космодром строение, может возникнуть мысль, что модернизм тут похоронил народные архитектурные традиции. Однако для народного искусства, его традиций всегда найдется место, пока будут воздвигаться театры, музеи и галереи, а не только банки, порты и железные дороги.
Филиппинские архитекторы, проектируя этот огромный комплекс культуры, в котором вместились несколько театральных и концертных залов, картинные галереи, музеи искусства, не находились в плену прошлого, а смело глядели в будущее. Уважая свой народ, они не желают ему жизни в лачугах, построенных в джунглях, а зовут выйти на площадь космодрома, на широкую дорогу XX века.
— Все это еще раз доказывает, что Филиппины являются форпостом западной цивилизации в Азии, — сказал американец, восхищаясь архитектурой дворца.
А японская поэтесса всюду, куда мы ни ехали, искала в филиппинской архитектуре лишь черты, характерные для Востока. Ей очень хотелось видеть Филиппины страной Востока.
Филиппинец-драматург не уставая повторял, что культура его страны находится где-то между Востоком и Западом, не забывая добавить, что это его личное мнение.
Слова «Восток» и «Запад» — понятия очень условные. Когда находишься в Америке, расположенную на западе Японию называют страной Востока, а Европу, в которую надо ехать на восток — западным континентом. Принято говорить, что восходящее солнце первыми видят японцы, но, если бы нулевым меридианом был назван не тот, что проходит через Гринвич, а проходящий, скажем, через Токио, первыми восходящее солнце видели бы люди, живущие на восточном берегу Америки. Все зависит от того, на какой точке земного шара находиться и как эта точка названа.
Не менее условно также распределение культур и цивилизаций на «восточные» и «западные».
Некоторые филиппинские критики искусства призывают художников воскресить старые, существовавшие до мусульманской веры и испанской колонизации формы искусства и на этой основе создать абсолютно новое, оригинальное современное филиппинское искусство.
Это сделать нелегко. Во-первых, волна католичества смела и уничтожила многие старые произведения искусства, так как они были связаны с язычеством и старинными обычаями филиппинцев. Сохранились они только в труднодоступных районах, где население избежало нашествия колонизаторов. Во-вторых, повернувшись лицом к седой старине, неизбежно откажешься от культурного наследия, созданного в более позднее время и не менее ценного, чем шедевры древности. Поэтому большинство филиппинцев сегодня полагают, что им надо развивать такое искусство, такую культуру, которая корнями уходила бы в рисунки, выполненные первобытным человеком на стене пещеры, и в то же время смотрела вперед, в космическое будущее. Продвигаясь в этом направлении, филиппинцы сделали многое. Нам показывали документальный фильм о церемонии открытия Филиппинского культурного центра в 1969 году. Четыре с половиной часа продолжался в Маниле праздничный парад. Прибывшие из разных районов страны танцоры, музыканты, художники, спортсмены проходили мимо трибун, демонстрируя свое мастерство. Здесь не только демонстрировались старинные танцы у костра с каменными топориками, но и проходили выступления профессиональных артистов балета. Динамичные ритмы, буйство красок, грациозность шага, искренность песни — все переплелось в одном огромном представлении, симфонии музыки и красок, все говорило о блеске и богатстве творческого гения филиппинского народа.
В галереях Манилы можно увидеть множество вырезанных из дерева фигур святых. Присмотревшись к их лицам, я заметил в них не только испанские, но и малайские черты. Народные мастера вырезают из дерева святых, глядя на живых людей. До испанской колонизации в каждой семье обязательно был один скульптор-богорез. Католические патеры объявили, что они создают не богов, а чертей из преисподней, и приказали уничтожить, сжечь фигурки. Но тяга резчиков по дереву к своему искусству оказалась сильнее жара костров. Тогда католические священники разрешили им вырезать, но только богов с крестом в руках. Но долго еще филиппинцы вырезали и своих богов. Причем они получались красивее, чем злые боги пришельцев.
Католические церкви на Филиппинах не так богаты золотом и серебром, как в Мексике или Перу, но в них находится несметное множество созданных руками народа уникальных скульптур, орнаментов, фресок. Триста лет филиппинских художников ставили перед выбором: или создавать то, что нужно церкви, или вовсе ничего не создавать. Только в конце XIX в. лишь немногим удалось преодолеть влияние католицизма.
Гордость Национального музея в Маниле — экспозиция доисторического человека культуры Табона, жившего девять тысяч лет назад. Посетители могут осмотреть пещеру предка филиппинцев, орудия его труда и домашнюю утварь. Подобную пещеру человек обжил уже 50 тысяч лет назад. А остатки костей животных еще более древние — им 200 тысяч лет.
Из эпохи культуры Табона сохранилась глиняная скульптура. Два человека плывут на челне в далекий и неизвестный посмертный мир. Один из них задумался, скрестив руки на груди, другой держит весло.