— Что же толку будет в моих розысках? Ведь убийцы Манафа завладели, разумеется, аккредитивом, а значит, и деньгами.
— Тут есть одна тонкость, — сказал кази.
— Какая?
— Для получения денег из банка требуется, помимо подписи Манафа, еще и моя. Мы позаботились о всяких предосторожностях и оговорках.
— В наше время могут подделать что угодно, не только подпись, — заметил Мак-Грегор.
— Не думаю, чтобы они прибегли к подделке, — возразил кази.
Опять помолчали минуту; Мак-Грегор отчетливо слышал дыхание каждого из присутствующих. Он знал: все они ждут, чтобы он сказал, что немедленно отправится в Европу, отыщет и спасет деньги. Но к Мак-Грегору уже вернулась всегдашняя осторожность.
— А все-таки из какого источника эти деньги? — спросил он.
— Не думаешь ли, друг, что мы их уворовали? — суховато пошутил кази.
— Для революций и таким способом не раз добывались средства.
— И это бы тебя смутило все же?
Мак-Грегор пожал плечами.
— Нет. Но я не хотел бы, чтобы меня застигли врасплох неприятные вопросы.
— Кази! — крикнули за дверью. — Надо поторапливаться. На той стороне плато из миномета бьют.
Кази торопливо раскрыл папку и вынул документ в сургучных треснутых печатях, соединенных зеленой тесьмой.
— Вот соглашение, заключенное между курдским Комитетом и бейрутской нефтедобывающей и горнорудной компанией «Леанко».
— О чем соглашение?
— О том, что компании «Леанко» будут причитаться три процента прибылей от всех естественных богатств на курдских землях в течение десяти лет с того момента, как богатства эти поступят в наше распоряжение.
— Но вы ведь еще даже не являетесь государством, кази. Вы еще совершенно не властны над своими природными ресурсами. Как же можно заключать такое соглашение?
— Мы нашли друзей, которые согласны дать нам деньги под залог нашего будущего.
Мак-Грегор пробежал глазами врученный ему документ, написанный тем замысловатым французским языком, на котором составляются в Ливане юридические бумаги.
— Кто управляет этой компанией? — спросил он. — Я и не слышал о такой.
— В правлении там — ливанский курд, сириец, швейцарец и проживающий во Франции армянин. Что до ливанского курда, то он перед тобой — Аббекр.
Тугощекий бесстрастный делец только моргнул воспаленными веками и слегка поклонился Мак-Грегору. Он еще не утратил своей гладковыбритости и, один из всех тут, не был ни закопчен, ни взъерошен.
— Прости мои слова, кази, — не удержался Мак-Грегор от упрека. — Но вот вы уже и вовлекли иностранную нефтяную компанию в свои планы борьбы за независимость.
— А ты возражаешь?
— Я знаю по опыту в Иране и всюду, что это чревато большой опасностью.
— Пусть так, — ответил кази, — но нам без оружия нельзя. А на его покупку нужны деньги. И если иностранные дельцы согласны сделать ставку на нашу конечную победу, то следует и нам самим пойти на риск.
— Кази! Торопиться надо... — опять крикнули со двора.
Затем обеспокоенно вошел Затко, сказал:
— По черной дороге идет бронеколонна.
Кази взглянул на Мак-Грегора. Помедлив, но сознавая, что раздумывать уже не о чем, Мак-Грегор сказал:
— Хорошо, кази. Задание принимаю. Но мне понадобятся время и дополнительные сведения.
Кази поблагодарил его в простых словах по-французски, чтобы не пускаться в цветистые обороты, неизбежные в курдском или персидском.
— В Европу тебе ехать надо под каким-либо благовидным предлогом, — сказал он затем. — Найдется ли такой предлог?
— В ИННК мне задолжали шесть месяцев отпуска, — сказал Мак-Грегор. — А дети мои сейчас в Европе. К тому же и Кэти хочет, чтобы я туда уехал.
Послышался шум еще одного проходящего грузовика и зычный голос Затко: «Фары выключай!» Кази поднялся, подошел к Мак-Грегору, взял его худыми пальцами за руку, сжал.
— В другое время я бы тебя этим делом не отягощал. Но тут речь идет по сути о курдском будущем, а не просто о деньгах.
— Я понимаю...
— И прошу тебя, остерегайся. Помни об участи Манафа.
— Мне понадобятся дополнительные сведения, — повторил Мак-Грегор.
— Аббекр даст их тебе, будь спокоен. Но в Европе тебе придется руководствоваться собственным суждением. Ты должен будешь действовать там в одиночку, без всякой помощи от нас, ибо держать с нами связь будет, наверное, невозможно.
— Понимаю.
— Но мы облекаем тебя полномочиями и одобрим выбранный тобою образ действий.
— Я в этом не специалист, — сказал Мак-Грегор. — Действовать могу лишь так, как действую в своей работе — копотливо, шаг за шагом. Я геолог, а не дипломат. Не отдаете ли вы дело в неопытные руки?