Он старательно объяснял сложные правила, которые сам помнил наизусть, но в жалких познаниях Подростка зияли такие провалы, что заполнить их не было никакой надежды.
После трех недель бесплодных усилий Легкая Стопа решился на откровенный разговор.
Письменный стол был завален исчерканными листами бумаги. Мать накрыла на круглом столике. Едва они сели, как Подросток от волнения опрокинул солонку. Извинившись, он сбегал за тряпкой, но, удаляя следы неловкости, перевернул еще и стакан. Мужчина мягко взял его за руку и усадил на место.
— Ну-ну, не дрейфь, — спокойно сказал он и покосился на Мать.
По ее бескровному лицу пробежала тень, ненакрашенные веки чуть заметно задрожали.
Легкая Стопа все еще сжимал теплой рукой запястье Подростка, а Мать, совсем побледнев, глядела на них с напряженным ожиданием.
— Ну что вы так пугаетесь, Эдит? — заговорил мужчина. — Умоляю вас, успокойтесь. Ведь, что бы ни случилось, вы не останетесь в беде одна.
Мать, скользнув взглядом по лицу Подростка, твердо сжала губы.
— Беда… что еще за беда? — дрожащим от напряжения голосом спросила она.
Легкая Стопа выдержал ее долгий взгляд. И даже улыбнулся.
— Беды нет. Скорее… небольшая неприятность. Временная неприятность. Словом… эта переэкзаменовка… дело безнадежное.
— Боже мой! Нет, нет, нет… этого не может быть!
— Поверьте, это не трагедия, — пытался успокоить ее мужчина. — Просто из жизни Петера выпал год. Да и не удивительно… Будем считать, что он был болен, переутомился, пережил слишком сильное потрясение…
— Уж позвольте мне в этом самой разобраться, — резко оборвала его Мать и закрыла лицо руками. — Позвольте.
— Мама… — начал было Подросток, но, почувствовав, как пальцы взрослого сжали его руку, умолк.
— Поймите же, Петеру нужно отдохнуть, прийти в себя. Дайте ему год, год отсрочки, Эдит, всего лишь год.
Мать сидела-не шевелясь.
— И что же он будет делать?
— Как что, — улыбнулся мужчина, — гулять, читать, развлекаться… да что угодно.
Мать коротко рассмеялась.
— Ему уже пятнадцать! И если теперь не пересдаст экзамен, то вернется в школу в шестнадцать. Заново в первый класс гимназии. Так вы это себе представляете?
— Все верно, — спокойно ответил Легкая Стопа.
— А ты? — повернулась она к Подростку. — Ты тоже так думаешь?
Он чувствовал, что обстановка накалилась до предела.
— Не знаю. Вообще-то… — начал Подросток. Мужская рука снова сжала его запястье. — Вообще-то, мне кажется, дядя Дюрка хочет как лучше, — сбивчиво забормотал он, даже не заметив, что впервые назвал мужчину по имени.
— Пропадет. Свяжется с хулиганами. — Мать нервно сцепила пальцы. — Он и сам-то не знает, чего ему надо.
— Всего год, — терпеливо и мягко настаивал мужчина. — Не нужно решать сгоряча… время терпит, обдумайте все спокойно.
— Время?! — Мать скрестила на груди руки, жесткие, исхудалые. — Время! — горько повторила она. — Не вы ли тормошили меня… заставляли работать… даже на сверхурочные уговаривали, если мне память не изменяет! И правильно делали. Правильно. — Она вызывающе повернулась к сыну: — Вот я и справилась со своим горем, разве не так?
Подросток испуганно закивал.
— А ведь горе мое ничуть не меньше, — еще резче сказала она. — Или я не права?
Легкая Стопа посмотрел на нее долгим взглядом.
— Я прошу вас лишь об одном: обдумайте все не спеша.
Мать взяла чайник и наполнила чашки. Пар медленно, спиральными струйками поднимаясь над столом, растворялся в вязком от напряжения воздухе.
— Остынет, — сухо обронила Мать. — Чай нужно пить горячим — или вообще не пить. — И, поймав настойчивый, ждущий взгляд мужчины, добавила уже мягче: — Я понимаю, вы нам помочь хотите. Хорошо, хорошо, я подумаю.
Но Подросток знал, что Мать думать не будет, а если даже и подумает, то ничего хорошего из этого не выйдет. Возможно, горе Матери больше, чем его, или по крайней мере такое же. Но разве может она понять то, в чем он и сам еще не разобрался. И действительно, предложение Легкой Стопы казалось Подростку бессмысленным, так же, впрочем, как и весь мир, не вызывавший в нем ничего, кроме равнодушия. Конечно же, быть дармоедом стыдно, но и надрываться, как муравьи над песчинками, желания не было. Во всяком случае, тогда это просто не укладывалось у Подростка в голове. Вот если бы на какое-то время его оставили в покое, то, как знать…