Грозно подтянув штаны, Вера готовилась изменить своим принципам.
На поляне завершались последние приготовления. Белые скатерти небольших столиков подчеркивали яркие вазочки с одинокими цветками и табличками "Песни для Леши". Сцена была готова еще вчера. Сейчас брутальные «Мотоболы» проверяли звук.
Их фронтмен Лайонел нежно помахал двумя пальцами как ножницами в воздухе, приветствуя милого Веню. Вера слабо махнула в ответ. Не до расшаркиваний.
Со стороны пристроек, довольно блестя глазами, выпорхнула цель. Так генерал Вера поименовала злонамеренную Риту.
Ринувшись наперерез и не давая красотке завернуть к основному дому, она защебетала:
- Ритусь, трудолюбивая моя, – танцовщица была подхвачена под локоток, – ты где бегаешь, сосцами трясешь, пока твои ребята штанги путают? Прямо сейчас садись за столик у сцены, или мое сердце даст трагичный инфарктный сбой до истерики.
Ошалевшая Рита была почти силой усажена за организаторский столик и вынуждена, чтобы не вызывать подозрения баулом на коленках, осторожно поставить сумочку на соседний стул.
Рабочие сцены, видя появление режиссера, забегали активнее. Когда со стороны дома подошли братья и родители Леши, гости уже были рассажены, настроение приподнятым. Из динамиков играла легкая и приятная музыка.
За организаторским столиком вальяжно расположились Павел с Маргаритой, обмениваясь пожатиями рук и жаркими взглядами. Если бы Вера не видела их втроем с Артемом, так и считала бы парочку на редкость удачным примером возвышенной любви. Унизанные кольцами пальцы Риты оглаживали локоть бренд-шефа, шагали игривыми человечками по рукавам тонкополосной рубашки, щекотали ласково за ухом.
За рядом стоящим семейным столом тоже все расслабленно улыбались, только Алексей время от времени вертел головой. Возможно, в надежде найти ее, тешила Вера себя приятными мыслями.
Хотя жаловаться на отсутствие внимания даже в этом облике, она не могла.
Лайонел уже пару раз посылал воздушные поцелуи, и рассерженная на Бена Вера активно ему улыбалась, изображая некую туманную заинтересованность.
Бен стоял у деревьев и с каждым воздушным поцелуем становился все румянее.
Когда заиграли «Мотоболы», приподнятые эмоции толпы превратились в громкие поддерживающие аплодисменты. В итоге песню за песней встречали все с большей ажитацией.
- Для Леши! – кричал в микрофон Лайонел.
И толпа подхватывала: "Для Леши!"
Помявшись с краю и увидев, как расслабилась Рита, вообще перестав смотреть на сумку, Вера наконец решилась.
Страшно было необычайно. Казалось, ну что за сложность подойти и облить вином сумочку, но теперь Вера понимала Дину с Беном.
С другой стороны, им это, по большому счету, было не нужно, только просьба, которую можно отклонить.
А вот для нее – уже делом принципа стало разоблачение Риты. Эх. Взяла с подноса у проходящего мимо официанта бокал с вином. И, сжав ножку до побеления пальцев, направилась к парочке.
Генерал вступал в решающую фазу сражения. На коне и в первых рядах.
Увидев двигающуюся в сторону сцены Веру, фронтмен группы вдруг сделал громкий выдох в микрофон, привлекая внимание уже частично танцующей на поляне публики, и прочувствованно произнес:
- Эту песню я написал вчера. Она не имениннику, а хорошему парню, который эти дни незаметно и незаменимо был рядом с Лешей. Эта песня для тебя, Веня!
И заорал в микрофон: "РОООК!"
Я не замечу тебя,
И моя жизнь под откос.
А вот с тобой
Совсем другой коленкор!
Давай в отрыв, малыш,
Все страхи ветер унес,
Оставив только
Наш твердый задор.
Лайонел рыкнул и сделал движение бедрами. Вокруг захлопали и заулюлюкали. У Веры упала челюсть.
Песня вызвала у присутствующих смешанные чувства, почти всем она понравилась бушующей энергией, вокруг танцевали и подпевали. И хотя некоторые недоумевали странному адресату посвящения, но в целом воспринимали ситуацию позитивно.
Только за одним столом Лайонела не поняли. Елена переводила прокурорский взгляд с Леши на Артема. Те мотали головами как заведенные, дескать, песню не заказывали. Артем даже пытался найти крестик на груди, который никогда не носил.
Дотащившись под перекрестными взглядами заинтересованной публики до стола с Ритой и Пашей, Вера с облегченным чувством «А и начхать уже, гори все пламенем» плеснула вина на сумку брюнетки.