Очевидно, работы здесь прекратились очень давно.. На глинистых склонах вовсю росла трава. Плавный спуск вел вниз, к отвесной стене.
— Это там, — указал солдат.
— Поехали, — Сергеев посмотрел на водителя.
— Застрянем же, — ответил, тот. — Глина, скользко. Движок не вытянет.
— Поехали, говорю.
«Волга», притормаживая, спустилась вниз.
— Здесь, — кивнул солдат. — Точно, здесь. Я хорошо запомнил.
Сергеев открыл дверцу, выбрался на улицу, огляделся.
— Мрачноватое место, — наклонился к кабине. — Лопата есть?
— Откуда? «Фомка» есть. Грязь расковырять хватит.
— Давай.
Водитель достал из багажника ломик и, матерясь, принялся разгребать ею грязь. Минут через десять он вдруг вскрикнул и отступил испуганно. В следующий момент схватился за сердце и засмеялся нервно:
— Тьфу, твою мать, напугался. — Водитель повернулся к солдату, посмотрел на него внимательно: — А я-то, честно говоря, думал, что ты заливаешь, паря.
Сергеев опустился на корточки. Из-под подтаявшего глинозема проглядывали рука и лицо. Оперативник ухватился за руку, потянул. Мужчине было лет сорок. Старая военная форма, широко открытые глаза, забитые землей, распахнутый в немом крике рот, пальцы, сведенные судорогой, украшены многочисленными наколками.
Сергеев внимательно осмотрел руки мертвого и задумчиво сказал:
— Зэк. Они использовали для своих экспериментов уголовников. — Он поднялся, отряхнул ладони. — Или бомжей. Все ясно. Поехали отсюда. Надо вызывать следственную бригаду, составлять протокол.
Солдат вдруг отбежал в сторону, согнулся пополам. Водитель посмотрел на него с сочувствием:
— Совсем спекся парнишка. Фу, ну и вонища тут.
— А как ты хотел? — спросил Сергеев. — Они разлагаются все-таки. — Он забрался в салон, снял трубку телефона, пощелкал клавишами. — Дежурный? Сергеев. Оперативный отдел «Тройка». Есть там кто-нибудь? Да, позови, пожалуйста. Володя? Это Борис. Зиновий не звонил? Звонил? Что сказал? Телефон не оставил? Черт. Плохо. Ладно, если позвонит еще раз, скажи: это не то, что мы думали. Я обнаружил трупы. Долго объяснять. Скажи, в части, из которой вышла колонна, проводят какие-то эксперименты на людях. Долго объяснять, Володя. Приеду, привезу свидетеля, составлю отчет — прочитаешь. Значит, передай Зиновию, что эти трупы нормальные. Не такие, как сержант у вокзала. Понял? Не «вареные»! Да, так и скажи. Он поймет. Повтори. Правильно, без следов ожогов. Умница. Все, давай. Я буду минут через сорок. Все, пока.
Солдат подошел к машине, вытирая рукой рот и усердно отплевываясь. Плюхнулся на заднее сиденье.
Пробормотал:
— Извините, товарищ капитан. Чего-то я поплыл. В прошлый раз так не воняло.
— Ясный перец, — усмехнулся шофер, нажимая на газ. — Зима ж была. Да и покойнички, когда свежие, почти не пахнут.
— Перестань, — одернул его Сергеев. — Не видишь, парню совсем худо.
— Ничего, очухается.
«Волга» тяжело выползла из карьера, покатила к грунтовке.
Сумерки сгустились еще больше. Голубоватый свет луны, прорывающийся сквозь густую сосновую хвою, отбрасывал на грязную воду причудливые блики. Волны, бегущие от бортов машины, преломляли их, и казалось, что это десятки светящихся призраков колышутся вокруг машины, сплетаясь в странном мистическом хороводе.
Впереди показалась дорога. Водитель прибавил газу, бормотнул:
— Выехали, слава богу. Думал, засядем.
На колдобине «Волгу» подбросило, она выкатилась передними колесами на грунтовку, подалась еще немного вперед и... встала. Справа обозначился борт самосвала. В темноте он казался невероятно громадным.
— Ну вот, я ж предупреждал, — громко простонал шофер. — Я ж говорил. Теперь не вытащить. Все в этом г...е перемажемся, пока выберемся.
— Тихо, — сказал Сергеев.
— Да чего там уже...
— Тихо, я сказал!
— А чего?
Водитель наконец замолчал, и в наступившей тишине явственно послышалось жадное урчание мощных двигателей.
Внезапно слева вспыхнула пара ярких, слепящих фар, а справа загорелись красные, как вурдалачьи глаза, огни стоп-сигнала. Самосвал, стоящий слева от «Волги», вдруг дернулся и покатил вперед. Одновременно второй стал сдавать назад.