Соавтор — человек, рискующий поставить свою подпись под тем, чего он не писал.
Питающийся слухами никогда не насытится.
Оригинальными в его произведениях были только орфографические ошибки.
Лектор гневно потрясал руками: «Даже могучий Рим едва не пал в результате восстания плагиаторов!»
В подарок престарелому жениху невеста вышила кислородную подушечку.
Певица исполнила ушераздирающую арию.
Он был в слегка трезвом состоянии.
Тема диссертации «Рождались ли люди в сорочках в домануфактурный период?»
Часы на гусеничном ходу.
Почетное право первого удара по мячу было предоставлено народной артистке Н. Как показал дальнейший ход игры, это был лучший удар матча.
Художник ликовал преждевременно: его картины узнавали без подписи лишь потому, что он повторялся.
До того часто резал правду-матку, что в конце концов зарезал ее.
Лишь пропустив рецензию сквозь фильтр подшивок, автору удалось окончательно очистить ее от мутного осадка собственных мыслей и наблюдений.
— Я против жирафа, — шумел шакал, — он запятнан!
— И житье же этой мухе! — завидовал комар, — Утопает, мерзавка, в сметане.
Пень-то он был пнем, но у него имелись глубокие корни.
СКАЗКИ
Перочинному Ножу надоело обострять свои взаимоотношения с Карандашом и снимать с него стружку.
Вы спросите: чем это кончилось? Просто-напросто одним тупицей на свете стало больше. Вот и все!
— И ты скрипишь! — обрадовался новый Сапог.
Скрипка вздохнула и ничего не ответила.
Мышонок интервьюирует Тигра:
— Не поделитесь ли вы своим опытом борьбы с кошками?
Овца глядела на Жирафа и ахала:
— Ничего не скажешь, заграница! А у нас жди, когда еще войдут в моду длинные шеи!
— О люди, люди. — квохтала Курица, — твердят, что они противники взяток, а попробуй только не принести им каждый день по яичку — съедят!
На торжественном собрании запчастей кандидатура Оси была выдвинута в состав президиума.
— Кто против?..
— Я, — неожиданно выкрикнула с места зубастая Шестерня и, обратившись к Оси, ехидно спросила: — Не вы ли, милая, та самая палка, которую вставляют в колеса?
И Ось была забаллотирована.
Исходящая Бумажка и Входящий Документ навечно соединили свои судьбы.
— Стоит ли удивляться этому браку, — сокрушалась Папка, — если регистратором работает Скоросшиватель?!
— Все эта Фотобумага делает шиворот-навыворот! — возмущается Негатив. — Черное она наперекор мне уж обязательно превратит в белое, а белое — в черное. Характерец!..
У элегантной Блузки со Стиральной Доской вечные трения.
— Ох я несчастная! — жалуется Утюгу после очередной потасовки отсыревшая от слез страдалица.
— Стоит ли горевать? Вам не к лицу морщины, — горячо утешает ее Утюг. Он великий мастер осушать слезы и сглаживать шероховатости.
И — о чудо! — Блузка сразу молодеет и забывает о былых огорчениях. Нет, что ни говорите, а горячая дружба способна творить чудеса.
— Да, — говорит Шляпа, — по роду служебной деятельности у меня с Головой имеются кое-какие точки соприкосновения, но никто, надеюсь, не станет отрицать, что я все же занимаю более высокое положение.
— Разрешите, пока мастер отсутствует, я безвозмездно завью вам кудряшки, — любезно обратился Резец к медной Болванке. — Блондинкам перманент всегда к лицу.
Болванка от восторга закружилась, а Резец с жаром стал священнодействовать.
— Ужас! — возмутилась Болванка после экзекуции. — Вы меня полностью искудрявили. Чего я теперь стою?
— Подумаешь, какие страсти-мордасти, — невозмутимо заявил Резец, — ведь даже и среди людей встречаются экземпляры, у которых, кроме кудряшек, ровным счетом нет ничего ценного.
Болванка остается Болванкой. Соображения Резца вполне ее утешили.
Спортсмен настолько нравился Планке, что она решила спрыгнуть с высоты на землю вместе с ним.
— Почему он так разгневался? Чем я ему не угодила? — горько жаловалась потом Планка. — А я-то, дура такая, ради него пожертвовала своим высоким положением.
ВОПРОС
Прибежали в кабинет запыхавшиеся помощники и доложили:
— В наше учреждение прибыл Вопрос.
Заведующий за голову схватился:
— Как так? Сроду никаких вопросов у нас в конторе не было, а тут вдруг пожаловал на мою голову.
Глянул он в замочную скважину. Действительно, стоит в приемной Вопрос и с машинисткой любезничает. Не сказать, чтоб большой, но и не маленький. Средний.
— Что с ним, окаянным, делать? — застонал заведующий.
— Давайте его временно под сукно! — предложил первый помощник.
— Верно! — обрадовался шеф, но вовремя сообразил, что стол ныне вместо сукна устлан стеклом органическим. А стекло, как ведомо, глазу пытливому не помеха.
— А может, обойдем его, этот самый Вопрос? — нерешительно сказал второй помощник.
— Как же его обойти, когда он, мерзавец, стоит на самом видном месте? — совсем уже пригорюнился заведующий.
— Послушайте! — воскликнул третий помощник. — А что, если его… того… этого… замять?
Попытка не пытка. Стали Вопрос заминать. А он никак не заминается.
Попробовали его заострять. Не заостряется.
Стали Вопрос утрясать. Не утрясается. Хоть караул кричи.
И тут кому-то в голову пришла неожиданная мысль.
— Ко-кол-леги! — вскричал он, заикаясь от собственной смелости. — От-ве-тим на Вопрос — и де-ло с концом!
Пригласили его в кабинет.
— Скажите, гражданин Вопрос, что вас интересует? — сказал заведующий. — Мы вам быстренько ответим, и… ступайте себе подобру-поздорову на все четыре стороны.
— Хорошо, — сказал Вопрос, — ответьте, любезные, чем контора ваша занимается и зачем она нужна?..
Какой тут тарарам поднялся, описать невозможно. Стулья зашатались, бумаги во все концы полетели.