— И они выбрали вечеринку по случаю помолвки, которую можно было отложить, — заявил Паско. — Сильно.
Айша потянулась за своим напитком.
— Сегодня вечером я впервые за последние десять лет встретилась со всей семьей. Судя по тому, как они вели себя, я никогда не была замужем, Рейка не была законченной сукой и я не потеряла кучу денег.
Паско провел рукой по ее волосам.
— Я тебе очень сочувствую.
Айша пожала плечами и попыталась улыбнуться. Она откинулась назад и прислонилась к Паско. Впервые за этот день она немного расслабилась. Для нее это был маленький кусочек рая. «Маргарита» была холодной, заходящее солнце все еще грело, а перед ней открывался потрясающий вид. И на этот раз она не была окружена электронными таблицами и списками, размышляя о том, что делать дальше.
Айша сбросила туфли, пошевелила пальцами, глубоко вздохнула и закрыла глаза. Она давно не чувствовала себя такой умиротворенной.
— Почему ты ушла от меня?
Айша вскочила и резко обернулась, чтобы посмотреть на него. Паско сделал глоток виски и поморщился, увидев, как ссутулились ее плечи.
— О, это неожиданный вопрос. Почему ты спрашиваешь меня об этом сейчас, десять, почти одиннадцать лет спустя?
«Так уж получилось», — подумал он.
— Почему, Айша? Ты оставила мне чертову записку и больше ничего.
Стыд мелькнул в ее глазах, но через секунду его сменило раздражение.
— Паско, я пыталась поговорить с тобой, объяснить, что я несчастлива, что я не вижу тебя, что мне одиноко.
— Я работал, Айша! Пытался обеспечить нам достойную жизнь.
Она глубоко вздохнула, и, когда заговорила, ее голос был спокоен. Во всяком случае, спокойнее, чем у него.
— Но в том-то и дело, Паско, что ты пытался создать жизнь для меня, для нас, но без меня. Мы должны были делать это вместе. Ты принимал все решения, ты строил для нас будущее, в котором я не имела права голоса, отчасти потому, что я тебя почти не видела, а когда видела, мы редко разговаривали. Мы строили планы, но они всегда проваливались, потому что твоя работа всегда была на первом месте. А я где-то на заднем плане. Я чувствовала себя гостем в твоей жизни.
Он потрясенно уставился на нее:
— Почему ты не сказала, что хочешь уйти от меня? Почему ты не дала мне шанс все исправить? — Па, я пыталась, много раз. Но ты всегда говорил, что слишком устал, чтобы разговаривать, менял тему или соблазнял меня. Те несколько раз, когда я заставляла тебя выслушать меня, мое несчастье нисколько не уменьшили, потому что твое поведение никогда не менялось. Ты не приложил усилий, чтобы дать мне то, в чем я нуждалась. — Айша беспомощно пожала плечами. — Ты устроился на работу в Лондоне, не посоветовавшись со мной. Ты принял серьезное решение — переезд в другую страну, — но ты принял его без меня. Это доконало меня, доконало нас.
Он принимал решения, планировал их жизнь и был совершенно уверен, что поступает правильно. Его мотивы были оправданны — обеспечить их семье и детям, которых он хотел иметь с ней, безопасную жизнь.
— Я совершил так много ошибок с тобой, Айша, прости меня.
Она потрясенно посмотрела на него, и Паско понимал почему: не в его привычках было в чем-то раскаиваться, тем более просить прощения. Он скорчил гримасу.
— Я готов взять на себя ответственность за ту роль, которую сыграл в разрушении нашего брака.
Она неуверенно улыбнулась ему, явно застигнутая врасплох его извинениями.
— Но ты могла бы, по крайней мере, сказать мне, что уходишь, что хочешь развестись. Ты должна была сказать мне это в лицо.
К его удивлению, Айша кивнула в знак согласия:
— Да, теперь я это понимаю. Я неправильно поступила и сожалею об этом.
Ее искренность удивила его. Они были так молоды и совершили так много ошибок: один из гордости и упрямства, другая из-за страха, одиночества и неуверенности. Паско поймал ее взгляд и попытался улыбнуться.
— И что же мы будем делать дальше, Айш?
Айша положила руку на его предплечье и сжала. — Мы не можем вернуться, Паско, но я бы хотела, чтобы мы были друзьями.
А он думал о том, что ему трудно быть ее другом, каждую минуту испытывая желание обнять ее и целовать, ласкать ее прекрасное тело. Он хотел, чтобы Айша обхватила его бедра своими длинными ногами и застонала от наслаждения, когда он проникнет в нее. Он хотел не дружить с ней, а любить ее.
Бывшие супруги смотрели на закат, и час обернулся двумя, затем тремя, пока они делились друг с другом, как жили последние десять лет, по молчаливому соглашению обходя темы, касающиеся их брака и развода. Он рассказал ей о своем бизнесе, о жизни в Нью-Йорке и Лондоне. Она ему — о своем повышении и о том, как сильно ей хочется занять эту должность, иметь собственный дом, в котором ей будет уютно. Они говорили о музыке и книгах, даже о политике, с удовольствием смеялись и шутили.