В немалой степени ей хотелось, чтобы Паско был во всем виноват. Но это было бы несправедливо. Айша смотрела, как волна покрывала скалы белой пеной, и собиралась с духом.
— Все в моей семье очень умны и эрудированны, Паско. Они также чрезвычайно рациональны, и, будучи учеными, ни один из них не руководствуется эмоциями. Я кукушка в гнезде. Мне было трудно выразить себя словесно, при этом я была ходячим сгустком эмоций. Я пыталась говорить с ними, но, поскольку мы подходили к вопросам с разных сторон — рациональное мышление против эмоционального, — редко понимали друг друга. По этой причине я стала уходить от разговоров, чувствуя себя ничтожной и очень глупой. Я научилась отключаться, держать свои мысли и чувства при себе. Не только с ними, но и со всеми. Наверное, я перенесла это в наш брак. Глупо было думать, что, если ты любишь меня, сам поймешь, что я переживаю.
— Зато у нас нет проблем с общением в деловой обстановке, — прокомментировал Паско.
— В первые дни работы в «Линтел энд эмп» меня прокатили с повышением, несмотря на то что я была чертовски хороша в своем деле, и прокатили не один раз, а дважды. Майлз, мой босс, отвела меня в сторону и сказала, что, если я хочу продвинуться, мне нужно научиться формулировать свои мысли и замыслы, лучше общаться.
Айша понимала, что должна все обдумать, и повернулась, чтобы уйти, но Паско удержал ее за край рубашки. Она резко обернулась и хмуро посмотрела на него:
— Что?
— Куда ты идешь?
— В дом, чтобы одеться, а потом вызвать такси. Я должна вернуться в «Сент-Урбан». У меня есть работа, которую нужно сделать.
— Ты злишься на меня, — разочарованно произнес Паско.
Ее подмывало сказать: «Да, злюсь», но врожденная честность не позволила ей этого.
— На самом деле я больше злюсь на себя, чем на тебя. — Она пожала плечами. — Я хотела бы сказать, в том, что наш брак распался, виноват ты, но теперь понимаю, что сыграла не меньшую роль. Это трудно принять.
Улыбка Паско была нежной, когда он заправлял ее волосы за уши.
— Мы можем препарировать прошлое, разбирать его по частям, но это ничего не изменит. Что, если мы решим простить друг друга, простим нас, более молодых и глупых, и будем двигаться дальше?
Она взяла его за руку.
— Паско…
Он наклонил голову, чтобы потереться носом о ее висок.
— Я не хочу ссориться с тобой, Айша. Мы были детьми, оба совершали ошибки. Но вот мы здесь, мы стали старше и, надеюсь, немного мудрее. Давай двигаться дальше, милая. — Он прижался своим лбом к ее лбу. — Мне так жаль, что я причинил тебе боль.
— И мне жаль, что я причинила тебе боль.
Айша вздохнула. Раны в ее сердце начали затягиваться. Она надеялась, что и его тоже.
— Давай проведем этот день вместе, — предложил Паско. Его губы коснулись ее губ. — Я хочу пить кофе и любоваться восходом солнца с тобой в моих объятиях. Потом хочу приготовить тебе завтрак и отвести обратно в постель. Подари мне сегодня, милая, один день, когда у нас не будет ни прошлого, ни будущего, ни забот, ни планов на будущее.
Он ее искушал. Это так соблазнительно. Она хотела этого не меньше, чем он. Провести день с мужчиной, от которого ее сердце учащенно бьется и кожу покалывает от желания, — верх баловства. Она не посещала спа-салоны, не брала отпусков, не устраивала вечеринок, только работала. И заслужила день счастья. Большая девочка могла себе это позволить и принять последствия.
— Давай, Айша, решайся, всего один день.
Когда он смотрел на нее вот так, она тонула в этих глубоких зеленых глазах, искушающих ее, она не могла устоять. И какая женщина смогла бы устоять?
После завтрака — пышных блинчиков с черникой, медовыми сотами, омлетом с беконом — и еще одного раунда захватывающих дух, томных, прекрасных занятий любовью Паско отнес ее в душ и сказал, что вернется через полчаса. Она приняла душ, натянула футболку с длинными рукавами, которую он оставил ей, забралась обратно в его кровать, уткнулась носом в его подушку и уснула.
Она проснулась через час и увидела кучу одежды в изножье кровати. Зевая, она порылась в ней, отыскала дизайнерские джинсы, белую мужскую рубашку на пуговицах, мягкую кожаную куртку, ремень, обувь, носки и даже нижнее белье. И размеры были точь-в-точь ее. Она оделась, неся сапоги на низком каблуке и носки, прошла по коридору в прихожую — эта стена всегда будет вызывать нежность в ее сердце — и попала в гостиную.