– Да, – прошептала Мэгги. – Оно очень красивое. – Ее взгляд медленно прошелся по платью и она увидела, что платье было довольно-таки старое: цвета померкли и кожа пересохла.
Однако платье из кожи бизона было все еще красивым. Оно имело двадцать линий орнамента из игл дикобраза, в основном желтого цвета, которые представляли собой тропы бизонов. Нижний край платья был отделан пятнадцатью висюльками, на концах каждой из которых имелись маленькие шарики и петельки с отделкой из игл дикобраза.
– Это первое платье, сшитое Женщиной Ниткой после того, как я получила священную сумку много лун тому назад, – сказала Женщина Нитка, осторожно проведя руками вниз по платью. Она посмотрела на сумку, а затем на Мэгги.
– Женщина Ворон владела этой сумкой до того, как передала ее мне, – прошептала она. – Этой сумкой до этого успешно владели еще две женщины, а затем вот я. Собираясь принять эту сумку, я приготовила еду, одежду и лошадей в подарок и пригласила всех старых женщин, владеющих сумками, прийти ко мне и быть свидетельницами передачи.
Мэгги побледнела.
– Я не знала, что должна была приготовить еду, одежду и лошадей, – сказала она, испытывая легкое волнение. – Никто не сказал мне.
Женщина Нитка успокаивающе коснулась руки Мэгги.
– Не отчаивайся, моя дорогая, – сказала она. – От улыбки морщины на ее лице запали еще глубже. – Ты и так сделала мне много подарков.
– Но они не настоящие, – тихо сказала Мэгги.
– Я говорю о твоей идущей от сердца любви и доброте, – мягким голосом сказала Женщина Нитка. – Материальные, земные вещи не имеют значения для этой старой женщины. Чувствовать себя нужной и любимой – вот что важно. И это все ты щедро мне дала. Поэтому я и отдаю тебе самое ценное, что у меня сейчас есть. – Она тихонько засмеялась. – Хотя это не совсем так. Самое ценное для меня сейчас – это Длинные Волосы.
Мэгги улыбнулась Женщине Нитке.
– Да, я знаю, и я так рада за тебя, – сказала она.
У нее перехватило дыхание, когда Женщина Нитка быстро передала священную сумку ей в руки.
Мэгги смотрела на нее, сознавая истинное значение того, что именно ее выбрали. Со временем она тоже выберет себе наследницу – тогда, когда ее пальцы станут старыми и неловкими.
– Я передаю тебе эту священную сумку без церемонии, – сказала Женщина Нитка. – Шей много платьев и других одежд. Носи их с любовью и всегда вспоминай Женщину Нитку, открывая сумку, ибо передаю я ее тебе с большой любовью.
– С большой любовью и благодарностью я принимаю то, что так много для тебя значит, – сказала Мэгги, держа сумку, словно это был нежный ценный цветок. – Я сделаю для тебя красивое платье. Тебе это понравится?
Женщина Нитка протянула руки к Мэгги и крепко обняла ее.
– Да, очень, – прошептала она, отодвигаясь и медленно вставая на ноги. – Длинные Волосы ждет моего возвращения. Теперь мы каждый день ходим на прогулку. Скоро задуют холодные ветра, и мы вынуждены будем оставаться дома у огня.
– Я тоже стараюсь гулять каждый день, – сказала Мэгги, откладывая в сторону священную сумку, и провожая Женщину Нитку до двери. – Дети любят солнце и легкий ветерок.
Когда они вместе вышли из вигвама, то обратили внимание на двух всадников, въезжающих в деревню. Один всадник был женщиной, а другой мужчиной. Мэгги быстро заметила, что у женщины за спиной висела люлька и в ней лежал завернутый ребенок.
– Ты узнаешь их? – спросила Мэгги Женщину Нитку. – Мне они незнакомы.
Чистое Сердце подошла к ним и тоже стала всматриваться.
– Я узнаю их, – сказала она, и глаза ее засияли. – Они из племени уте! Женщина была очень добра ко мне, когда я жила в их лагере. Она относилась ко мне, как если бы я была ее мать.
Чистое Сердце быстро пошла навстречу к приближающимся всадникам. Соколиный Охотник вышел из вигвама деда и вместе с другими воинами встретил прибывших. Мэгги и Женщина Нитка стояли рядом с Соколиным Охотником с двух сторон, в то время, как Чистое Сердце протянула женщине руку и приветствовала ее на языке уте.
– Приветствую, – сказал Соколиный Охотник, пожимая руку Ночному Медведю. – Что привело вас в деревню арапахо?
Ночной Медведь посмотрел через плечо на женщину, затем снова на Соколиного Охотника.
– Ребенок, – торжественно сказал он. – Я привез ребенка в вашу деревню, чтобы он воспитывался в доме своего отца.
Соколиный Охотник уронил руку и, потрясенный, шагнул назад от его лошади.
– То, что ты говоришь, озадачивает меня, – сказал он, подняв бровь. – Кто мать? Кто отец?
Сразу не ответив, Ночной Медведь слез с седла, подошел к женщине и помог ей сойти на землю. Она повернулась к нему спиной, чтобы он мог снять с нее люльку. Взяв люльку в руки, он подошел к Соколиному Охотнику.
– Отведи меня в дом, где живет Длинные Волосы, – сказал Ночной Медведь.
– При чем здесь Длинные Волосы?.. – сказал Соколиный Охотник, видя, как сзади подходит к нему дед с Женщиной Ниткой.
Ночной Медведь увидел Длинные Волосы и, обойдя вокруг Соколиного Охотника, подошел к нему и протянул люльку.
– Твой ребенок, – сказал он низким и ровным голосом.
Смутившись, Длинные Волосы широко раскрыл свои старческие глаза.
– Этот ребенок не мой, – сказал он, отмахиваясь рукой. – Как ты мог такое сказать?
– Разве ты не брал Тихий Голос в свою постель? – сказал Ночной Медведь, вкладывая люльку ему в руки.
– Тихий Голос? – пораженные, казалось, все одновременно произнесли это имя глухим шепотом.
Длинные Волосы смотрел на ребенка, а Ночной Медведь развернул одеяльце, чтобы полностью показать мальчика отцу.
– Тихий Голос шлет тебе твоего сына, чтобы ты воспитал его в традициях арапахо, – сказал Ночной Медведь – Она говорит, что это знак ее любви. Она просит не ненавидеть ее за то, что она сделала. Она не только отдает своего сына тебе, чтобы доказать искренность своей любви к тебе, но надеется, что то, что она отдает своего сына арапахо, сотрет все ужасные мысли о ней из их памяти.
– Сын? – сказал Длинные Волосы, и слезы наполнили его глаза. – Она отдает мне сына?
– Именно так, – сказал Ночной Медведь, кивнув головой. Он взглянул на женщину уте через плечо. – Во время путешествия сюда Голубой Цветок кормила ребенка своим молоком. – Он снова посмотрел на Длинные Волосы. – Есть ли среди вас женщина, которая могла бы кормить ребенка до тех пор, пока не настанет время отнять его от груди?
Мэгги слушала все это с благоговейным страхом. Исходя из того, что она знала о Тихом Голосе, вспоминая, как та шла на все, играя чужими жизнями ради собственной выгоды. Казалось совершенно невероятным, чтобы она могла отказаться от собственного сына.
Мэгги знала почти наверняка, что Тихий Голос сделала это не от доброты своего сердца. Может быть, она не хотела обременять себя ребенком.
Но удивительнее всего было то, что ребенок позволил деду Соколиного Охотника выглядеть более мужественным, чем когда бы то ни было в глазах своего народа. Она видела гордость в его глазах, когда он смотрел на свою кровь и плоть. Гордость его не знала границ. Он был просто счастлив.
Мэгги быстро шагнула вперед.
– У меня достаточно молока для того, чтобы выкормить двоих детей, – сказала она, опережая всех остальных. Она знала, что груди Многодетной Жены снова были полны, и добрая женщина вполне могла бы кормить своей грудью этого чудесного младенца.
Но Мэгги хотелось это сделать самой из глубокой любви к деду Соколиного Охотника.
Соколиный Охотник обнял ее за талию. Мэгги посмотрела на него и увидела гордость в его глазах.
Она затаила дыхание, когда ребенок начал плакать и его вынули из люльки.
– Он твой, чтобы кормить, – сказал Длинные Волосы, положив ребенка на руки Мэгги. Он обнял Женщину Нитку за талию, притянул ее к себе и посмотрел на нее с обожанием.