Глава 2
"- Да, денек будет жаркий!",- подумал я. На небе ни облачка, солнце лишь чуть-чуть поднялось над горизонтом, а его горячие лучи вовсю палили, не спасала даже тень деревьев.
Мы втроем примостились на неочищенном от коры дубовом бревне и с любопытством осматривались по сторонам. Вокруг кипела самая обычная фронтовая жизнь. После того, как нас проводили к старшине роты, и он скрепя сердце, (это было заметно даже невооруженным взглядом), выдал обмундирование (х/б, б/у, х/с), нам была прочитана краткая лекция, минут на пятнадцать, не больше, о необходимости бережного отношения к форме одежды и т.д. и т.п. По всему судя, старшина, выдавая нам эти старенькие "хэбэшки", прощался с частицей своего сердца или, по крайней мере, с какой-то другой, не менее важной деталью своего драгоценного организма. Нам почему-то именно так показалось. Мы внимали мудрым речам старшины, и уже начали клевать носами, ночью-то поспать не пришлось, когда он заметил, что мы не оценили его красноречия, велел подходить расписываться. Дружно, по очереди, расписались в какой-то ведомости, и пошли на свежий воздух, вернее нас отвели чуть в сторону от землянки, в которой размещался со своим хозяйством строгий, но справедливый старшина, и велели " - немного обождать". Вот мы и ждали, неизвестно кого и чего, с любопытством и смутной тревогой разглядывая друг друга и, все что творилось вокруг нас.
Судя по всему, здесь располагался штаб какой-то стрелковой части. Несколько добротно оборудованных землянок и блиндажей виднелись по периметру небольшой поляны, у некоторых стояли часовые на посту, с винтовкой на плече. Время от времени мимо нас проходили, спеша по своим делам, отдельные бойцы и командиры, а также группы солдат под командованием сержантов. Все куда-то спешили, были заняты, несомненно, важным делом, лишь мы одни сидели тут, на дубовом бревне и ни хрена, ни делали.
К одному из блиндажей, скорее всего выполнявшему роль склада, подошло отделение красноармейцев, во главе с сержантом. Сержант спустился в блиндаж, через несколько минут кликнул двух бойцов и, что-то приказав им, с важным видом стал прохаживаться перед строем. Те двое, которых он озадачил, стали резво выносить из блиндажа и складывать на земле небольшие зеленые ящики с деревянными ручками. " - Патронами затариваются." - догадался я. Вооружены, в основном, винтовками, лишь у двоих ППШ или ППД, да один с пулеметом Дегтярева. С круглым диском такой, под винтовочный патрон. Ну вот, вроде бы все вытащили, сержант подал команду, народ подхватил по ящику в каждую руку и, отделение бодрым шагом удалилось по тропинке, ведущей к Дону.
До чего же, все-таки, ощущения непривычные, как будто попал в абсолютно другую страну, словно на другой планете очутился. Хоть и по-русски, вроде, все вокруг говорят, а все равно, чувствуешь себя не в своей тарелке.
Минут через двадцать, по той-же тропинке, куда отделение унесло патроны, только в обратном направлении, протопали человек десять - пятнадцать других бойцов, во главе с рыжим, усатым старшиной. Видимо смена у них произошла. Они прошагали мимо нас с усталыми, озабоченными лицами. Понятное дело, с чего им веселиться? Они же видят, немец прет и прет, и останавливаться, как будто не собирается. Дон, конечно, река широкая, но вот ведь где уже Красная Армия очутилась, ни конца, ни края не видать этой страшной войне. Сколько рек уже форсировано больших и малых, но все дальше и дальше вглубь страны отходят наши войска. Пора бы уже и остановиться, дать отпор обнаглевшему врагу! Нам хорошо, мы-то знаем, что именно здесь и остановят, эти самые бойцы, этих самых захватчиков, но они-то ведь пока не в курсе. Как говорится: " - ни сном, ни духом ", поэтому и смурные такие, не в настроении.
У нас вот тоже настроение не ахти. Что-то пауза затягивается. Когда же с нами разбираться будут? "Хэбэшки" на нас стираные-перестираные, потертые, выгоревшие под жарким донским солнцем добела, кое-как заштопанные на скорую руку. Пилотки с красными звёздочками, брезентовые ремни, кирзачи, портянки - почти стандартный набор, (за исключением брезентового ремня), солдата Советской Армии. Бли-и-ин! Лет семь назад, до армии, я и понятия даже не имел - что такое портянки, как ими пользоваться и какой аромат от них исходит ночью в казарме, где мирно храпят сорок уставших молодых солдат. Нет, я, конечно, знал, что они существуют, но в руках их не держал, и каким образом они наматываются на ноги, понятия, абсолютно ни какого не имел. Перед проводами в армию, Батя мой, специальные занятия проводил со мной и Витькой Хлебниковым, ну и Колька попал под "горячую руку". Отец наш служил, в свое время, в Погранвойсках, поэтому шутки шутить никто и не думал, даром, что Кольке в армию идти только через два года, но и его научили портянки крутить. На всякий случай. Вдруг пригодится? И как показало время, Батина наука не пропала даром. Пригодилось же! Когда он учил нас обращаться с портянками, мы кивали в ответ - мол, все ясно. Но тут же благополучно все забыли. И уже в войсках, проходя Курс молодого бойца (сокращенно - КМБ), набив, как положено, мозоли, пришлось быстренько вспоминать папину науку. Научились одеваться и раздеваться под секундомер, шагать в строю, бегать кроссы и марш-броски. Ну и, конечно, научили нас в армии самому главному - "стойко переносить тяготы и лишения воинской службы", армия научила разбираться в людях, помогла сформироваться нашим характерам. И вот за это, я благодарен армии больше всего!
Хотя кроссы и марш-броски, с выкладкой и без, меня лично не пугали. Не зря же мы с Витькой перед армией бегали по утрам, в летное хотели поступать. Но, видно не судьба нам была стать летчиками. В летные училища медкомиссия, о-го-го какая! Вот на ней нас и "зарубили" обоих. Пришлось мне два года "баранку" крутить в зенитно-ракетном дивизионе. А Витька под Псковом служил, тоже "водилой", мы с ним вместе права получили, закончив автошколу ДОСААФ, в семнадцать лет. Помню в правах, снизу, черными чернилами было написано: "...действительно по достижении 18-ти лет". Такие вот дела.
Брательник мой тоже, "водила с Нижнего Тагила", и это не прикол, а сущая правда. Он действительно служил в Тагиле, рулил на КамАЗе-топливозаправщике в РВСН. Так что, мы все шоферы и, если потребуется, с местной матчастью, постараемся как-нибудь разобраться. Тут ведь как - если научился на велосипеде кататься однажды, разучиться практически невозможно, приспичит - сядешь и поедешь, никуда ни денешься. С автотранспортом примерно такая-же история. Ничего, разберемся как-нибудь, лишь бы в шпионы нас не зачислили, ненароком. А то ведь времена нынче тревожные, и отдельные супербдительные товарищи, очень усердно роют почву, в поисках этих самых шпионов. В общем, "поживем - увидим", как говорил наш с Колькой дед Тимофей, прошедший эту войну от начала и до самого ее победного конца.
Размышления мои были прерваны брательником, который пробубнил обиженным голосом:
- Нет, это свинство какое-то! Время уже почти обед, а мы даже не завтракали. Хоть бы табачком кто-нибудь угостил, если кормить не желают!
- А морду лица вам медом не намазать? - участливым голосом спросил я. - Ты, дядя, учти - нашего волшебного появления здесь никто особо не ждал, поэтому, насчет пожрать и табачку, придется немного обождать.
- Ну вот! Чуть что, так сразу - морду! Это армия, или как? Сам знаешь - "война - войной, а обед по расписанию". Должен же у них тут хоть какой-то распорядок дня присутствовать? В конце-то концов, я тоже не железный, вон Витьку хорошо, он не курящий, а у меня уже уши опухли!
- Ага! - это дремавший, после бессонной ночи, Витёк проснулся. - Сначала пожрать, потом покурить, потом за бутылкой сбегать, ну а потом или поспать, или на баб потянет. Слыхали мы такие "песни", и даже не один раз!