— Вот это и решим на парткоме.
Вербин "сидел" на телефоне.
— Девушка, родная! Срочно необходима сталь. Специальная!
— Надо было раньше думать.
— Позвольте, я меньше месяца на этой должности.
— Был же кто-то до вас, — спокойно произносил голос в трубке.
— Да и он не мог предвидеть. Потребовалась недавно. Испытания новой машины, показали, что некоторые детали не выдерживают нагрузки. Из другой стали надобно их делать.
— Может, еще детали в чертежах, в синьке?
— В какой там синьке! В июле должна пойти в серийное производство новая машина "Сибиряк". Представляете?!
— Существует порядок…
Вербин решил разворачиваться в новой роли.
— Девушка, наши машины считаются лучшими в стране. Теперь новую должны выпустить, современную. Неужели нельзя срочно получить тридцать тонн нужного металла? Это же сущий пустяк в масштабе вашем. Ну хотя бы двадцать тонн. Весь век буду богу за вас молиться. Все для вас сделаю!
— Сколько вам лет, товарищ доставала?
— Да, разве по голосу не угадываете?.. Слушайте, вы отдыхали в этом году? По-настоящему, с солью в ухе?
— Нет, а что?
— Тогда приезжайте к нам. На Днепр приезжайте! У нас база отдыха! А воздух! — На медовых травах настоян! А судаки! И катера… Я вас день и ночь по Днепру катать буду. Осудачу! Только помогите.
Видно, судаки подействовали.
— Сообщите подробный профиль металла. Все уточните. Выпишем вам наряд. Металл будет в третьем квартале. А там связывайтесь с заводом-поставщиком…
Вербин облегченно вздохнул. Правильно говорят его новые подчиненные: надо искать пути. В этом деле нужно быть артистом. Иногда секретарша сильнее министра. Она тебе и выпишет, она тебе и отгрузит.
Жанна решила попрощаться с Алексеем наедине. Хотя сделать это было трудно.
"Только перед планеркой я смогу его одного застать в кабинете".
И она не ошиблась. Когда открыла дверь, Алексей сидел один. Он поднялся и пошел навстречу.
— Здравствуйте, Жанна Васильевна! — пожал он руку. Алексей почему-то не называл ее по имени.
— Здравствуйте!
Она была в серо-голубом платье, легких босоножках.
"Вот он передо мной, тот, кто первый встретил, кто так понравился с первого взгляда. Неужели он ни о чем не догадывался? Что поделаешь. Теперь наши пути расходятся навсегда, меня есть Тарас. Он меня ждет, любит".
Они сели. Их разделял стол.
— Я пришла проститься, Алексей Иванович! Вы меня извините. Получается, вроде я дезертирую. Вы такое тут развернули, а я уезжаю на БАМ.
— На БАМе не меньше трудностей, чем у нас. И условия суровые. У нас тоже ответственное дело: выпускать большегрузные автомобили для Севера. Все мы делаем, в конечном счете, одно дело. И романтика, мне кажется, там, где трудно.
Так сказал Алексей. А сам рассуждал: "Конечно, было бы лучше, если бы ты осталась. Но тебя теперь по удержишь. Да и ни к чему".
— А я думала, вы обижаетесь, мол, убегаю в такое время.
— Тарас позвал?
Она опустила глаза.
— Да, — тихо сказала и поднялась. Вот-вот начнут люди приходить на планерку.
— Счастливой вам дороги, Жанна Васильевна! Успехов в работе, личного счастья! Пишите.
А на сердце томкно.
— Напишу… А вы ответите?
— Обязательно!
Он крепко пожал ей руку и проводил до самых дверей. Она чуть не столкнулась с Татьяной.
— Уезжает! — произнесла Татьяна. — Прощаться приходила?
— Да. Тарас позвал. Мне кажется, Тарас неплохой парень.
— Непостоянный он какой-то, несерьезный. Много мальчишества.
— Ничего, мальчишество пройдет.
— Даже не мальчишество, а коварство! Это они с Леонидом пустили слух по цеху, что Жанна у тебя ночевала.
— Жанна? Когда?
— А как приехала в Зеленогорск.
— К Кубышкиной я ее отвел.
— Это, Алеша, я теперь знаю. А раньше…
— Вот оно что! Ревновала? Теперь мне все ясно. Может, это Леонид выдумал, а не Тарас?
— Тогда чего же он молчал? Слышал ведь эту сплетню. Нет, не оправдывай Тараса.
— А ты знаешь, была у меня такая мысль: оставить ее у себя, а самому пойти в общежитие. А может, Тарас видел, как мы от гостиницы шли на троллейбусную остановку, и такое подумал?..
— Ты знаешь, Алеша, я ведь однолюбка. И никогда тебе не простила бы. Любить — так на всю жизнь!
В кабинет стали заходить люди.
Едва Татьяна появилась в цехе, как к ней подошел Леонид и молча подал сложенный лист бумаги. Татьяна развернула его и быстро прочитала: