А Ритка поспешила сбежать в гостиную, где музицировала на рояле София. Марго пристроилась у окна, из которого открывался чудный вид на Шенонсо, и позволила унестись прочь своим мыслям под нежные звуки известной симфонии Чайковского.
Вчера с ней опять приключилась очень странная история. Не найдя себе компании, Ритка отправилась в донжон, желая осмотреть музей восковых фигур. Спустившись на нижний этаж, она попала в Зал гвардейцев. Шагая по большущему залу, она слушала стук своих каблуков, эхом отскакивающий в темных углах. И убеждала себя, что днем порядочные призраки спят в подземельях.
Ритка любовалась работами мастеров, давным-давно ушедших в мир иной, и думала при этом грустную думу. Что там обещала ей ясновидящая собачница? Что у нее будет слава, и успех, и пять мужиков? Значит, Поль пролетает как фанера над Парижем? Э нет, в таком случае роль фанеры достанется ей, ведь Поль-то как раз в Париже останется, а вот она — пролетит…
Ритка бродила среди исторических личностей в музее восковых фигур, печально размышляя о том, что они тоже не были свободными, несмотря на их высокое положение в обществе. Она с интересом рассматривала сцены из прошлой жизни замка и читала поясняющие таблички. Вот Екатерина Бойе общалась с менестрелем, Диана де Пуатье занималась излюбленным делом — охотилась, мадам Дюпэн с доброжелательной улыбкой принимала Руссо и Вольтера.
Вдруг одна из фигур шагнула в ее сторону и почтительно поклонилась.
— А-а-а! — заверещала Ритка не своим голосом, решив, что на этот раз ожил дух великого философа.
Зажмурившись, она попыталась было кинуться наутек, но тут же врезалась в кресло, в котором сидела мадам Дюпэн, позирующая Наттье. Ритка шарахнулась в сторону и угодила прямо в объятия прыткого призрака. Она так завопила, что, казалось, содрогнулись древние стены крепости.
— Мадам, мадам! — завывал призрак. — Успокойтесь!
— Что? Что случилось? — откуда-то издалека прокричал Поль.
Это придало Ритке сил, и она впала в бешенство, пытаясь вырваться из цепких объятий привидения. Но оно, видимо, услышав голос Лотрека, решило утащить свою жертву подальше и поволокло Ритку в сторону.
— Поль, на помощь! — орала Ритка в ужасе, лягаясь изо всех сил.
— Мадам! — скулил дух, схлопотавший по лодыжке.
— Марго, что с тобой? — выдохнул запыхавшийся Поль, врываясь в музей.
— Это призрак, он схватил меня, — начала было Ритка, ощутившая, что железные тиски, впившиеся в ее руки, разжались.
— Месье, я не хотел напугать мадам, — забормотал призрак, пятясь задом.
Ритка вгляделась в того, кто напал на нее, и, к своему стыду, поняла, что это был всего лишь рабочий! Вот это конфуз! Она вконец помешалась на общении с потусторонним миром, прямо фрекен Бок, да и только.
— Я приняла его за оживший манекен, — произнесла она и густо покраснела.
— О господи, — захохотал Поль, — я решил, что на тебя напала армия насильников. А ты рыскала тут в поисках наших фамильных привидений!
Бедняга рабочий подхватил свое ведро, щетки и, хромая, ретировался. Поль откровенно потешался над ней, а она стояла, не будучи в силах сдвинуться с места, потому что у него за спиной в самом темном углу зала в полуметре от пола висела белая фигура и грозила ей пальцем. Ритка стала хватать ртом воздух, от ужаса лишившись голоса. Поль резко встряхнул ее, она перевела взгляд на него, потом снова посмотрела в страшный угол, но там уже никого не было.
— «Новопассит». Литрами, — прописала самой себе лекарство Ритка.
— Ничего, ничего, ты просто наслушалась наших россказней про привидения, вот и обозналась, — хихикал Поль в кулачок.
И он увел ее, обнимая за талию, из этого ужасного музея восковых фигур. А Ритка была просто в шоке, она еле перебирала ватными ногами по ступенькам и с ужасом думала, что ей от привидений никуда не деться.
Молодежь провела в Шенонсо пять дней, и зачастую Риткиным гидом при осмотре поместья служил Поль — теперь она без сопровождающих никуда не ходила. Ну его на фиг, этот мир непознанного! К тому же Поль был отличным рассказчиком, прекрасно знавшим историю Франции в целом и поместья в частности, и его было приятно слушать.
И вообще за эти дни между ними установились теплые, дружеские отношения. Он очень выразительно на нее смотрел, ласково улыбался, при каждом удобном случае целовал ей ручки, в общем, вел себя как истинный джентльмен, ухаживающий за понравившейся ему женщиной. Поначалу Ритка была немного напряжена, ожидая с его стороны нажима или намека на переход в другую плоскость общения, полагая, что она еще не готова к близости с мужчиной. Поль же вел себя безукоризненно и после того единственного раза на лавочке в розарии больше не позволял себе вольностей.