«Отлично, – решила Мерида. – Чем раньше, тем лучше».
– Я тут подумала, может, кого-то из близнецов с собой взять, – сказала она. – Вытащить из-под вашего крылышка ненадолго.
Мать метнула взгляд в сторону близнецов, которые умудрялись толкаться лошадями, не прекращая распевать в унисон.
– Прекрасное намерение, – заключила мать. – Хьюберту Ардбаррах бы понравился.
– Точно, – припечатал Фергус. – А потом, например, в Кейтнесс.
– О, нет-нет, – возразила Элинор. – Кейтнесс совсем отсталое место. Лучше в Кинлохи.
– Ах, Кинлохи! – пропел Фергус. – Чудесный городишко, как я по тебе скучаю! Давненько я его не видал... А парень у них там красавчик – ему, кстати, столько же, сколько нашей Мериде. Отличная партия, скажу я вам!
– Фергус, – осадила его королева.
– Я притворюсь, что ничего не слышала, – вставила Мерида. – Это далеко?
– Дней с пяток, зато в расчудесный Кинлохи твой могучий батя будет рад отправиться вместе с тобой, повидать старых добрых друзей.
Ровно это Мерида и хотела услышать.
– А на третий раз тогда куда?
Фергус и Элинор начали перестрелку названиями. Стратклайд? Каррик? Бахан? Файф? Леннокс? Малл?
Видно было, конечно, что они вошли во вкус и смакуют фантазии обо всех этих возможных поездках. И Мерида прекрасно понимала, что ожидать от них реализации фантазий бесполезно. Это, тем не менее, её не удручало; реализовывать планы предстояло уже самой Мериде. От родителей сейчас требовалось только согласие.
– Как насчёт Илан Глан? – спросил Фергус.
Элинор притихла.
Следующие несколько минут вместо неё в седле сидела точёная статуя королевы с совершенно неподвижным лицом. Мерида уставилась на мать во все глаза, потому что другого такого случая, чтобы Элинор не могла выдать сдержанного ответа, она как-то не припоминала. Илан Глан, «Чистый остров». Мерида такого названия не слышала, но её матери оно очевидно что-то говорило.
– Мы ведь не обязаны сегодня решать, – произнесла в конце концов Элинор, выждала ещё немного, и только потом на её лице снова появилась прежняя мягкая улыбка. – Что ж, твоя сметливость, Мерида, сослужила нам сегодня добрую службу. И твоя, мой топтыгин. – Она похлопала по ладони мужа. – Клан Данброх! Я рада видеть, что мы по-прежнему сеем вокруг удачу и задор!
И не говоря больше ни слова, она направила лошадь к близнецам. Вскоре в их хоре послышался и её голос, и под эти песнопения они и въехали в деревню. По сравнению с приземистыми каменными домиками, что притулились под холмами, боевые кони данброхцев казались великанами. Казалось, деревня стоит в запустении – и двери, и мелкие окошки все наглухо закрыты от ветра; но Фергус расхохотался своим громогласным хохотом, и в хохоте его зазвенела радость от выезда ночью, с семьёй, в праздник, вопреки всему, и он закричал в морозный воздух:
– Эй, кому подарки! Выходите за подарками!
Потихоньку жители стали высовываться наружу. Поначалу с оружием в руках; видимо, подумали, что Волкастый заглянул сперва сюда; затем же, осознав, что приехали Данброхи из замка, в руках если что и выносили, то разве что младенцев.
– Простите, что напугали, – мягко говорила королева Элинор матерям, раздавая пироги и колбасы из корзин.
– Спасибо за службу, – громыхал над отцами король Фергус, раздавая овёс, соль, свечи.
– Держите, это моё любимое, – добавляла Мерида, протягивая ребятам имбирное печенье Эйлин. – Жжётся что надо!
Близнецы тем временем кидались свечками в других мальчишек, продолжая рьяно распевать, и постепенно деревенские к ним присоединились и затянули старые песни, которые знали все. В небе ярко и холодно сияли звёзды. Гилл Петер с остальными нарубили дров и разожгли в конце главной улицы большой рождественский костёр. Дров хватило бы до самого рассвета, как бы поздно он зимой ни наступал, и вскоре у костра собрались десятки людей, слышались песни и смех, громкие весёлые голоса – настоящая броня против холода, мрака, одиночества и насилия.
Волшебство, чудеса, магия.
Совсем другие чудеса, совсем другая магия, нежели те, что были в распоряжении Кальях или Ферадаха. Магия, которая Мериде по душе. Земная, добрая магия её родных.
Родные ей тоже по душе.
Как бы она там на них ни жаловалась и ни сердилась, всё-таки они – то чудесное семейство Данброх, которое держится на сумасбродной и пылкой любви друг к другу и к миру вокруг. Съездить три раза в чужие края? Да Мерида бы три сотни раз куда угодно съездила, лишь бы это могло их спасти.