Входят Градобоев, Вася, Сидоренко, несколько будочников и инвалидных солдат.
Градобоев (Сидоренке). Расставляй команду к окнам, к дверям и к воротам, чтоб муха не пролетела. Хо, хо, хо! У меня пропажа не находится! Пропажа не находится! Вот я ему покажу, как не находится. Я ему найду, уткну его носом в деньги-то. Смотри, скажу, смотри! Не находятся? Видишь ты теперь? А вот, чтоб ты не обижал старых, заслуженных офицеров, я эти денежки теперь в карман. Сидоренко, бумаги с тобой, постановление писать?
Сидоренко. Со мной, ваше высокоблагородие.
Градобоев. Понятые здесь?
Сидоренко. За воротами сидят, ваше высокоблагородие.
Градобоев (Силану). Теперь ты вам хозяина подавай!
Силан. Будить, что ли? Да что в нем проку-то? Он спросонков у нас, как чумовой!
Курослепов выходит на крыльцо.
Те же и Курослепов.
Силан. Да вот он сам… Теперь, что хочешь с ним…
Курослепов (на крыльце). Вот тебе и орехи! Матрена! Матрена, не видала ль ты, где орехи? (Взглянув наверх.) О, господи! Опять валится. Вот, вот… Нет, не валится, а точно оно пополам раскололось…
Силан (Градобоеву). Слышите, что говорит.
Курослепов. Матрена! Силан! Эй! Кто тут живые люди!
Матрена показывается из двери флигеля.
Сидоренко (загораживая ей дорогу). Не велено!
Матрена. Ай! (Уходит во флигель.)
Курослепов. Ну, режут кого-то. Вот тут и живи, как знаешь. В доме грабеж, а на дворе и вовсе разбой; видимое дело, что последние дни; в небе трещина с чего-то.
Градобоев. Будет тебе предсказывать-то! Поди сюда, мы давно тебя ждем.
Курослепов. Да ты что за человек?
Градобоев. Слезай, говорят тебе! Проклажаться-то некогда.
Курослепов. А! Да это ты! Ну, мне теперь все-таки облегчение. А у меня, брат, опять… Весь мешок и с орехами.
Градобоев. Найдется.
Курослепов. Да, вот ты все, – найдется, а ничего не находится. На посуле-то вы…
Градобоев. Ну, так ты знай же: твои деньги нашлись, только взять их мудрено.
Курослепов. Отчего так?
Градобоев. А вот сам увидишь! Пойдем вместе.
Курослепов. Пойдем.
Градобоев. Жигунов, бери команду. Марш вперед!
Жигунов и несколько солдат маршируют к флигелю.
Курослепов. Постой!
Градобоев (Жигунову). Стой!
Жигунов останавливается.
Курослепов. Вот что я у тебя хочу спросить, чтоб уж мне покойней было… Гляди наверх.
Градобоев. Гляжу.
Курослепов. Лопнуло небо? Так немножко наискось?
Градобоев. Да я-то что, астроном, что ли? У меня и без того дела-то по горло. Лопнуло, так починят. Нам-то какое дело! Марш!
Дверь во флигель отворяется, на пороге показывается Матрена в шинели и шляпе.
Сидоренко (не пуская ее). Не велено.
Курослепов. Вот она когда смерть-то моя! Уж каких чудес со мной ни делалось, а этого еще не бывало. Нет уж, видно, друг ты мой, сколько мне ни маяться, а не отвертеться. Потому, гляди! Вот здесь с тобой я, а вон там, на пороге, опять тоже я.
Матрена, увидав мужа, скрывается во флигель.
Градобоев. Еще то ли увидишь, погоди! Марш!
Жигунов с солдатами уходит во флигель. Градобоев и Курослепов за ними.
Аристарх (Васе). Теперь твое дело, Василий, поправляется.
Вася. Да уж теперь я строго, потому не смей он порочить! Я с него за бесчестье… Он меня в солдаты, а я, по его милости, должен был в кабалу итти. Уж я теперь за все это его дочь могу требовать смело. Мы хоть люди маленькие, а нас тоже марать-то зачем же! Нет, уж теперь дочь подавай. Все знают, что я к ней через забор лазил, в городе-то не утаишь. Ну, стало быть, я ей и жених! У нас такой порядок.
Аристарх. Действуй, братец, как тебе к лучшему!
Вася. Какой у меня, дядюшка Аристарх, характер! Беда! Тоже в обиду не дадимся.
Из флигеля выходят Градобоев, Курослепов, Матрена, Наркис связанный, Жигунов и солдаты.
Градобоев, Курослепов, Матрена, Аристарх, Вася, Сидоренко, Жигунов, Силан, Наркис, солдаты.
Градобоев (Курослепову). Понял ты теперь? Курослепов. Как не понять, я не вчера из пеленок-то. Ну, так как же, Матрена Харитоновна?
Матрена. Разве я своей волей? Известное дело, враг попутал. Так на него на одного всю вину положить и надо. Смущал он меня, смущал, да вот и,… Как я ему ни противилась, как себя ни утверждала, да, видно, силен… Горами качает, не то что нами, грешными, которые в слабости.
Курослепов. Да? Горами… Вы вчера нам тут проповедывали, что у тятеньки вам не в пример лучше, что там оченно по вас убиваются; так уж вы теперича к нему поступайте!
Матрена. Да уж конечно. Должна же я кому-нибудь на вас плакаться. Кто за меня здесь заступится! По крайности я буду жаловаться родителю, что вы меня острамили. Как вы были всю жизнь моим злодеем, так чего же еще мне от вас дожидаться. А что еще у нас с вами судбище будет большое.
Курослепов. Ничего не страшно. Вам бы от стыда теперь нос-то в подушки спрятать покудова, а завтра мы вас чем свет препроводим.
Матрена уходит.
Градобоев. Ну, вот и ладно, вот и молодец.
Курослепов (Наркису). Ты это как же?
Наркис. А вот так же.
Курослепов. Ведь тебя теперь не похвалят.
Наркис. Ну, там еще что будет, а я по крайности пожил в свое удовольствие. Жаль, что я давеча в разбойники не пошел! Это настоящее мое занятие.
Градобоев. Ну, так как же с ним? Постановление сделать да порядком дело начать?
Курослепов. Вот еще, нужно очень бумагу-то марать. Вели свести его в арестантскую, заместо Васьки отдадим в солдаты, и шабаш.
Градобоев. Сидоренко, сведи в арестантскую, да распусти понятых. Эй вы, воины! Марш домой.
Уходят и уводят Наркиса.
Вася. Что ж, в самом деле! За что ж вы на меня, коли я выхожу правый человек. Обижать-то нешто хорошо!
Курослепов. И то, брат, виноват! Больно поторопился. В солдатах-то тебе быть, только не сейчас. Ну, что ж, коли ты правый человек, так погуляй немножко, покуда очередь не дошла.
Градобоев. Ну, деньги твои у меня, мы с тобой их завтра разделим. Помнишь разговор, помнишь обиду; мы с тобой посчитаемся, а теперь хорошо бы после трудов-то горло промочить, находку спрыснуть.
Курослепов. Дядя Силантий, вели-ка поди нам шипучего подать.
Силан уходит.
Градобоев. Вот теперь ты будешь жить порядком, хозяйничать у тебя будет дочь, да возьми зятя хорошего в дом.
Курослепов. Дочь! Дочь-то сбежала.
Градобоев. Это ты во сне видел.
Курослепов. Ну, вот еще!
Аристарх. Во сне, ваше степенство.
Курослепов. Толкуйте!
Силан входит.
Где дочь?
Силан. Где ж ей! Известно, дома.
Выходит Параша с бутылкой вина и стаканами на подносе.
Да вот она вино несет.
Те же и Параша.
Курослепов. Постойте! (Отводит Градобоева в сторону.) Вот что, будь друг, слезно я тебя прошу, скажи мне по душе, вовсе я рехнувшись, или еще во мне какая искра теплится? Если я вовсе, так уж вы лучше меня за решетку, чтоб я меж людей не путался.