— Мне, наверное, должно быть обидно, — мило проворковала Кенира. — Стоило покинуть замок, как принц Одари, так сильно мечтавший оказаться со мной рядом, тут же обо мне позабыл! Что же, выкидыш крецаша, я тебе напомню!
Она подняла и наотмашь ударила того тыльной стороной ладонью по лицу. Послышался отчётливый звук удара, и голова принца метнулась в сторону.
— А так вспомнил? — мило улыбнулась Кенира.
— Ты… Ты та сучка, её дочь! — просипел принц.
— Ну разве это не трогательное воссоединение? Ублюдок, тебе стоило остановиться ещё тогда, восемь лет назад. И уж точно не следовало ничего делать с моей мамой!
— Если ты меня тронешь, тогда тебе… — начал сипеть принц, но его слова оборвал новый резкий удар.
— Тогда что? Убьёшь меня? Пошлёшь на каторгу? Или сделаешь что-то нехорошее с единственным родным мне человеком? Что-то такое, что не сделал бы, попадись я просто тебе в руки?
Принц уставился на неё злым взглядом.
— Эй, ребята, гляньте, что я нашёл! — послышался голос Хартана.
Мы повернулись и увидели, что одна из панелей на стенах сдвинута, открывая проход в соседнюю комнату — отделанное гладким камнем помещение, наполненное кучей вызывающих дрожь устройств — различных колодок, стоек и столов с кандалами, пыточных приспособлений и стеллажей со множеством инструментов безумного хирурга-вивисектора.
— Прекрасное место, — сказал Ксандаш. — Нам отлично подойдёт.
Он вновь схватил принца за шею и поволок в пыточную, где бросил на пол, вытянул кандалы, защёлкнул на запястьях пленника и потянул за цепь, поднимая того в воздух, пока он не стал лишь едва касаться пальцами земли. Закрепив цепь, он повернулся ко мне.
— Какие планы?
— К сожалению, у нас не очень много времени и придётся поспешить. Мирена, я понимаю, что месть не помогает, что человек должен быть выше низменных чувств, и как паладин благой богини, должен вас отговорить. Но как жених вашей дочери я хочу, чтобы этот ублюдок испытал всё, что пережили вы, и даже больше. Так что его судьба в ваших руках.
— Как вы и сказали Ур-льрьихь, он хотел причинить зло моей дочери. И в отличие вас, я не святая подвижница, мне хочется, чтобы он страдал, пусть это и лишит меня сна до конца моих дней и запятнает грязью мою душу.
Я усмехнулся, вспоминая свой первый опыт убийства, и мысли о том, что из Ирулин вышла бы хорошая покровительница убийц.
— Знаете, Мирена, насчёт сна и душевной грязи можете не беспокоиться.
Я не ушёл. Вернее, ушёл не сразу. Я подождал, с содроганием, отвращением, но также и с чувством мстительного удовлетворения смотрел, как Ксандаш проводит экстренный допрос принца, не стесняясь никаких методов. Очень помогало то, что мы и так очень много знали об острове и дворце, а значит, в правдивости слов пленника имели возможность убедиться. К тому же Мирена и Кенира прожили тут длительное время, так что ориентировались в ситуации, неоднократно ловя обрывки разговоров и оговорки окружающих. Мы узнали о силах, расквартированных в казармах, сколько солдат должны прибыть из города, какие сигналы тревоги получает внешний мир, а на какие объявляет тревогу, если не получает. Принц был умён и образован, его готовили к государственным делам и возможному последующему правлению, так что набивали его голову важными знаниями. Но вместе с тем он, будучи изувером и садистом, сам боль выносить не мог, а Ксандаш прекрасно знал, как вызвать нужный вид боли — магией, физическим воздействием, либо же комбинируя и то и другое.
Справедливости ради, предварительную подготовку мы провели хорошо, нового узнали не так уж и много. Но допрос, потребовавший не более двадцати минут, был проведён не зря, мы получили кое-какие очень интересные сведения. Когда Ксандаш закончил, а принц перестал биться в конвульсиях, я указал Мирене в сторону лежащего на стеллажах пыточного инструментария, а сам вышел в коридор.
— Тааг, — сказал я, одновременно передавая свои намерения через реликвию, — подключись к основным контурам дворца. Мне нужно несколько големов, давай, наверное, четверых. Остальные пусть выстроятся в пиршественном зале. В четвёрку забей приказы следовать за тобой и подчиняться. Остальные — по исполнению деактивация, режим глубокого ожидания. Приступай.
Тааг подбежал к стене, вбежал к потолку, вытянул щупальце и погрузил его в твёрдый камень. Затем он выпустил тонкие нити щупов, которые заползли в появившееся идеально круглое отверстие.
По коридорам раздался отдалённый шум и лязг — армия големов сдвинулась с места. Я зажмурил глаза, вошёл в вычислительную фугу и начал просчитывать маршрут, вводя ограничивающие факторы, как скорость передвижения Мирены и големов, а затем добавил ещё двадцать минут на непредвиденные задержки. Выходило не слишком хорошо, практически без запаса времени, но, если всё пройдёт без совсем уж скверных сюрпризов, мы должны успеть.