— Верно, — обрадовался Кейнс.
Он вдруг понял, почему люди становятся детективами и могут позволить себе носить хорошую одежду.
— Только Макинрой чуть повыше, — сказал Фрэнк. — И покрасивее.
Гэри Силк оттолкнул софу, в два прыжка пересек комнату и нырнул в открытое окно на задний двор. Оикава вскинул винтовку, но не успел выстрелить, и Гэри мгновенно исчез в темноте.
— Иисусе! — вскричал Кейнс.
Паркер подскочила к окну и выглянула наружу. Она увидела следы на траве, ведущие к заднему забору, и услышала низкое и угрожающее рычание полицейской собаки.
Оикава широко повел стволом винтовки. Фрэнк, Ренделл и девушка застыли неподвижно, словно фигурки призов на каминной полке.
Уиллоус выбежал из кабинета, Паркер последовала за ним. Собака с рваной раной в груди лежала около пруда с рыбками. А Гэри запутался в сетке, которую Фрэнк растягивал, чтобы уберечь огород от птиц.
— Ну, я прямо как фермер Макгрегор, а вы как Питер-кролик, — пошутил Уиллоус.
Оружие, из которого был убит Оскар, нашли там, где Пэт Нэш спрятал его, — под огромной подушкой на водяной кровати Гэри специального изготовления. У кровати было зеркальное изголовье, на котором располагались жемчужные кнопки управления, которые могли заставить кровать вибрировать, поворачиваться и наклоняться под разными углами, компенсируя реальные и воображаемые сексуальные недостатки Гэри.
Фрэнк, Пэт Нэш, Ренделл Демойн и девушка Джинджер были отведены вниз в гостиную. Ренделл рассказал, как подкинул в комнату три-восемнадцать шприц и стреляную гильзу двадцать второго калибра, которую он подобрал в ту ночь, когда в него стреляли, и почему он решил положить тело Мойры в отеле «Вэнс», вместо того чтобы завернуть его в ковер и выбросить где-нибудь в парке. Когда стало ясно, что Ренделл говорил это только для того, чтобы выведать, кто в него стрелял, Уиллоус прервал его монолог и показал Гэри Силку оружие, которым было совершено убийство.
Казалось, что Гэри Силк не воспринял слова Уиллоуса всерьез, когда тот сказал ему, где было найдено оружие.
— Кого, черт побери, вы собираетесь обмануть? — кричал он. Потом посмотрел на Пэта Нэша, все понял, покраснел в приливе гнева, а потом побледнел.
— Ты подставляешь меня, мерзавец!
— Откуда это могло взяться, черт побери? — воскликнул Фрэнк, глядя на оружие.
Пэт Нэш придвинулся ближе и сказал ему, что в ночь убийства он сделал вид, что споткнулся, подобрал с земли камень и бросил его в океан, а пистолет сунул к себе в карман. Фрэнк криво ухмыльнулся.
Жизнь, сколь долго вы бы ни жили, подбрасывает порой сюрпризы.
Уиллоус был уверен, что следы на пуле, извлеченной из тела Оскара Пила, совпадут с нарезкой ствола этого пистолета. У него еще не было мотивов, но он был уверен, что их наберется больше чем достаточно для предъявления обвинения. Тогда он обвинил Гэри в организации убийства и перечислил ему его права. Потом спросил, понял ли он, что ему было сказано.
— Ты, дерьмо! — последовал разъяренный ответ.
Услышав это, Уиллоус сделал вывод, что Гэри все понял.
На Драммонд-Драйв не было тротуаров. Вместо них тянулись ухоженные бульвары. Патерсон припарковал свой «порше» под уличным фонарем и, взяв мешок, медленно пошел к чугунным воротам. Гравий на дорожке поскрипывал под его ногами. Сердце прямо-таки вырывалось из груди. Небо было чистым, с океана дул прохладный бриз, а он потел, дыхание сбивалось, будто он не сидел за рулем, а бежал сюда всю дорогу от города.
Он прошел половину пути по дороге к дому, когда заметил припаркованные перед фасадом патрульные машины. В нерешительности замедлил шаг, и в этот момент сзади из кустов вышел коп в форме. Коп прошелся лучом фонаря по фигуре Патерсона вверх и вниз, потом остановился на его лице.
— В чем дело, офицер? — спросил Патерсон.
Вместо ответа полицейский спросил его, кто он такой и что ему здесь нужно. Патерсона осенило, и он сказал:
— Мое имя Энтони Морган. Я адвокат мистера Силка.
Патерсон снял с правой руки водительскую перчатку свиной кожи и полез за бумажником. Он передал полицейскому карточку, которую взял со стола в офисе Моргана. Коп долго изучал карточку, а потом что-то сказал по портативной радиостанции. Последовала продолжительная пауза, после которой он получил указание.
— Вам нельзя пройти в дом. Если хотите видеть его, придется ждать.
Патерсон кивнул, но потом, прокашлявшись, сказал:
— Эй, разве не видно, что я спешу?
Он протянул руку. Коп вернул ему карточку. Патерсон повернулся и на непослушных ногах пошел от дома. Миновал большие чугунные ворота. Достиг дороги, сделал еще несколько шагов и подошел к почтовому ящику.