Компания миновала холл, небольшую цветочную оранжерею, благоухающую всеми возможными цветочными ароматами, и оказалась в уютной круглой комнате с роскошным камином, расставленными вдоль стен мягкими диванами и журчащим в центре, на мраморном возвышении, золотым декоративным фонтаном, миниатюрной копией петергофского Самсона. Мускулистый атлет разрывал пасть льва, из которой била подсвеченная со всех сторон разноцветными лампочками струя воды. Рассыпаясь в воздухе на миллионы мелких капель, она образовывала самую настоящую радугу.
— Мне нравится, честное слово! — воскликнул Курилович тоном сельского жителя, впервые в жизни выбравшегося в большой город, и сразу в Париж, к Лувру. — Не хватает только девочек, исполняющих канкан или танец живота.
Насчет девочек он сказал, желая слегка уязвить хозяина дома. Мол, не все предусмотрели, дорогой товарищ, есть и у вас слабые места.
— Будут и девочки, само собой. Но только после сауны, а то не получится толком вымыться.
Каплунов произнес это тоном чародея, которому осточертело делать чудеса, но приходится — статус обязывает. Гигиенические процедуры не произвели на Куриловича особого впечатления. Сауна как сауна. Зато бассейн был хорош. Выложенный изумрудного цвета плиткой, длиной около десяти метров, с разными глубинами, оборудованный устройством, позволяющим создавать течение и небольшую волну, Вениамину он понравился. Хотя девочки произвели на него куда большее впечатление.
Но сначала они вернулись обратно в круглую комнату. Тут за время их отсутствия произошли изменения. Большинство диванов исчезло, освободив пространство. Два оставшихся были составлены буквой Г. Перед диванами стоял стол, уставленный разнообразной выпивкой и закуской. Разнообразной с учетом привычек и толщины кошелька собравшихся. Салата «Оливье» и селедки под шубой тут не было. Зато имелись осетрина, икра, гусиная печенка и другие изысканные закуски.
Верхний свет был погашен, зато горело разноцветное боковое освещение.
Собравшиеся отдали должное выпивке и еде. Когда голод был утолен, Каплунов бросил, откинувшись на мягкую спинку дивана:
— Запускай!
Гости устремили взгляд на ведущую в оранжерею дверь. За матовым разноцветным стеклом смутно проглядывалось какое-то шевеление. В следующую секунду свет в комнате начал стремительно меркнуть, одновременно на полную яркость зажглись освещающие фонтан огни. И вдруг, проскочив распахнувшуюся дверь, словно порыв легкого ветерка, на импровизированной сцене появилась невысокая стройная девушка в прозрачной газовой накидке. Ее шоколадный загар резко контрастировал с белоснежной одеждой, грациозное упругое тело было столь совершенно, что Курилович невольно им залюбовался.
— Лучшее стриптиз-шоу Москвы, — тем же небрежным тоном заметил Каплунов.
Девушка словно застыла, вытянув вверх руки и подняв голову, но потом в ней как будто разжалась невидимая пружина. Изгибаясь всем телом, она демонстрировала такую поразительную гибкость, что в какой-то момент Вениамин подумал, что так не может быть. Суставов будто не существовало. В движениях танцовщицы было что-то поразительно знакомое, но Курилович долго не мог сообразить, что именно. И все же он догадался — девушка исполняет танец огня. Вот что значит настоящий профессионализм! Она движениями тела передавала знакомые человеку образы, и он сам догадывался, в чем заключается смысл танца.
Взметнувшись последний раз, разожженное танцовщицей «пламя» угасло. Быстрой тенью от ведущей в оранжерею двери отделилась еще одна фигура, тоже одетая в прозрачную, но темного цвета накидку. Вторая танцовщица сзади приблизилась к первой девушке, стала гладить ее трепещущее от прикосновений тело, нарочно уделяя главное внимание самым интимным местам. Как-то совершенно незаметно обе красавицы слились воедино, опустились на мягкий ковер и стали предаваться безудержным ласкам. Складывалось впечатление, что еще одно мгновение — и танец перейдет в реальный лесбийский секс. Но девушки очень умело балансировали на той зыбкой грани, за которой настоящее искусство превращается в уродливую порнографию, заполонившую модные столичные клубы.
«Неужели и они проститутки?» — ошарашенно подумал Курилович, наблюдая за тем, как к мастерски изображающим любовное томление стриптизершам присоединились еще две красотки.
Эта мысль на время отрезвила Вениамина. Он то отводил глаза от происходящего в нескольких метрах от него, то набрасывался на еду, но глаза, словно притянутые магнитом, постоянно натыкались на извивающиеся и манящие тела танцовщиц. И внутри разгорался дьявольский огонь, жгучим теплом отдаваясь внизу живота.