— Надпись? — прошептала я и взглянула на его ладонь.
Колта большим пальцем провел по иероглифам, которые я ранее не смогла расшифровать.
— Это какой-то несуществующий язык, я не знаю, что там написано, — ответила я, чувствуя, что мы говорим о какой-то безделице, чтобы не говорить о главном.
— Это потому что ты глупая, и видишь лишь то, что на поверхности. Это смесь языков, шифр, как анаграмма. Понимаешь? Здесь написано, — он сузил глаза, — что-то вроде « Не дай силы лукавому демону обладать сим смертным телом».
— Откуда ты знаешь? Как ты это прочитал, Колта?
Он почти радостно улыбнулся, и его глаза просияли.
— Помнишь, что я говорил про маски. Но, кажется, сейчас кто-то идет, — Колта хотел встать.
— Стой, стой! Скажи, — с трудом выговорила я, — что, что там произошло? Что с Баяном?
— А как ты думаешь? — ответил он со своим беспристрастным лицом.
В одно мгновение все мое тело словно пронзили копьем, мне захотелось встать, бежать, искать кого-то.
— Подожди, не уходи, не оставляй меня одну, не думаю что я смогу вытерпеть это! — нервы мои сдали и вместо слез пришло какое-то исступленное бешенство, я вцепилась пальцами в платье Колты.
Евнух присел вдруг, сменив свое холодное лицо на совсем другое. Мягкое и доброе.
— Мату, Мату, — утешительно сказал он, — тебе и не надо, ты достойно сражалась. Ты сделала все что могла. И поражение это тоже иногда результат. Время на исходе. Сражение окончено. Вот возьми, — он протянул мне кинжал, — ты можешь просто уйти, если очень тяжело.
И он посмотрел на меня и улыбнулся как улыбаются ангелы смерти. Я почувствовала холодную сталь ножа в своей руке. И это было единственной опорой в этом мире, где больше никому нельзя было доверять.
Было холодно и даже очень больно. Но только не телу, а душе. С трудом я открыла глаза. Стало еще темнее. И двери со скрипом открылись. Колты больше не было, да и был ли он тут в самом деле?
Словно удары похоронного колокола в комнате раздались шаги. Я смотрела только на пол и видела, что это черные сапоги Тал Тала, они были в крови. Я встала, сжимая кинжал в руках.
Лицо Тал Тала также было в крови, а щеки в слезах.
— Ты плачешь? — хрипло спросила я.
— Я…я убил его, — ответил он.
— Убил его? Так чего тогда плакать?
Тал Тал заметил кинжал в моих руках.
— Что это? Ты хочешь убить меня?
Он сделал шаг навстречу.
— Не приближайся, — холодно сказала я, — убить тебя? Тал Тал, я не убийца.
Он с горечью посмотрел на меня, словно я обвиняю его незаслуженно.
— Я собираюсь убить кого-то другого, — ответила я.
— Кого? Гвиби?
— Гвиби? — я прыснула со смеха, — нет, она сказала мне однажды, что сможет сделать так, что я захочу умереть и буду просить у нее пощады. Передай ей, что у нее получилось. Ты обманул меня, она смогла забрать тебя, она убила Баяна. Она лишила меня всего. Впервые, впервые в своей жизни я пережила то, чего не думала даже искать. Я нашла любовь, дружбу семью. Я смогла стать другой, — я заплакала, — я правда стала другой. Я больше ничего не боюсь. Совсем ничего. И я раньше не верила людям, считая, что среди них не осталось достойных. Но теперь вижу, что они есть. И еще я теперь верю в любовь, — мои слезы превратились в рыдания, — я все еще верю. Потому что как бы там ни было, а я сохраню свою любовь на веки в своем сердце.
— Мату, что с тобой? — Тал Тал, опустив руки, сделал аккуратный шаг вперед, — не надо, что ты задумала, прошу… — он сбился.
Я печально посмотрела на него.
— Тал Тал, я не думаю, что смогу жить так дальше. Я не смогла сберечь то, что мне дорого. И мои мечты разбиты…
— Мату, послушай, все еще можно…
— Нельзя, Тал Тал. Все оказалось не таким. Но я не жалею, что оказалась здесь. Но после всего, моя душа будто раскололась на части. И собрать ее нельзя.
— Но как же так! — по лицу Тал Тала потоком побежали слезы, — разве я для тебя ничего не значу? Ты хочешь умереть из-за других, а мне нет места в твоем разбитом сердце?
— Больше нет, мое сердце не такое маленькое, как ты думал. Оно было большим и могло вмещать любовь ко всем, к тебе, к Баяну, к Тан Ке Ши, к Махе и даже чуть-чуть к императору. И если ты собрался вырвать всех по одному, то ты только уничтожишь меня. Я думаю, я уже уничтожена. И мне правда больше не хочется бороться.
Я взглянула на Тал Тала, на кровь на его лице. И мне не хотелось жить так дальше. И я подняла кинжал.
— Не надо, не надо, стой! — Тал Тал кинулся ко мне.
Но все получилось легко и быстро. Нож был так остро заточен, что без особых усилий вошел мне в грудь. Я не почувствовала боли, только острое жжение. Перед глазами мелькнуло обезумевшее лицо Тал Тала. Я успела почувствовать, что падаю на его руки. А потом глаза застлала тьма. Я стремительно неслась по туннелю, а впереди меня ждал свет. И в этом свете мне чудились фигуры тех, кого я потеряла.
— Прощай, Тал Тал, — прошептала я.
— Не уходи, прошу…
Но я уже не слышала.