- Хах, - я опустила голову, - это будет слишком возвышенно для такого мелкого существа как я. Я не столь добродетельна. И совсем не уверена в том, куда мой свет способен привести других. Иногда я сомневаюсь.
- Отказываясь жить для себя, не поддавайся сомнениям. Если позволить сомнениям завладеть собой, будешь стыдиться своих возвышенных намерений. Делая людям добро, не требуй благодарности.
Тал Тал посмотрел на небо, не было ни дождя ни снега, и крупные яркие звезды блистали на ночном покрывале.
- Вот только я не Бодхисаттва, - тихо ответила я.
Тал Тал перевел взгляд на огонь:
- Но … иногда… я думаю, что ты и правда послана Небесами. Поэтому позови меня, если нужна будет помощь, и я постараюсь не подвести Небо.
Я посмотрела на него, а он на меня. В его глазах пылал огонь, а в моих отражался синий снег.
Глава 17. Кимчи
Провинция Гуанчжи. Трактир «Жареная жаба».
Мороз все крепчал. Время перевалило за полночь. Те из постояльцев, кто не смог получить заветной комнаты с отдельным проживанием ютился за столами в общей зале.
На улице сидеть больше не имело смысла, и пора было отправиться внутрь. Я сильно окоченела, но не подавала вида, так как заходить самой мне не хотелось. Было что-то волшебное в этой ночи и установившемся молчании между мной, Тал Талом и Баяном.
В нашей небольшой комнатке казалось очень тепло от пылавшего камина. Я с радостью опередила мужчин и протянула руки к огню.
Баян, распространяя вокруг себя сильный запах костра, которым он пропитался в своих неутомимых бдениях, сел за стол.
Тал Тал по привычке проверил нет ли кого за дверью, выглянул в окно, запер его и застыл с мечом наперевес, загородив собой проход.
Меня не прекращал мучить вопрос о том, как мы устроимся на ночлег, но почему-то задать его я не решалась.
- Пожалуй, теперь стоит напиться! – Баян ударил кулаком по столу, - Тал Тал, вели нам еще вина принести.
- Да, господин, - Тал Тал спрятал улыбку.
- Что вы еще сидеть будете? – неуверенно спросила я, - разве спать не хотите?
- Я сказал, что хочу выпить как следует! – рявкнул Баян.
- Я также не хочу спать, - ответил Тал Тал, поудобнее размещаясь за столом.
Мои глаза уже слипались, и я с трудом представляла, как смогу вместе с ними просидеть еще всю ночь, а потом отправиться в путь. Если честно я даже не знала, куда мы едем и зачем.
После того как слуга принес вина и закусок, я аккуратно села на кровать. Собственно это был невысокий помост, устланный матрасом, тонким одеялом и квадратной подушкой, которой здесь все пользовались.
Баян и Тал Тал увлеченно беседовали, не замечая меня и не зовя с собой. Я скинула сапоги и уселась на матрас с ногами. Подождала немного, но никто не обратил на меня внимание. Тогда я, не раздеваясь, забралась под хлипкое одеяло и улеглась на подушку. Мои веки стали сразу закрываться, сон словно черная кошка незаметно подкрался. И я уже не могла контролировать себя. Сознание уплыло, несмотря на некоторые тревожные мысли, проносящиеся в голове.
Время от времени я просыпалась от того, что Баян разбивал очередной кувшин о пол, а Тал Тал тут же пытался его утихомирить. Один раз я проснулась от того, что Баян затянул песнь:
- Каурый мой иноходец
Стремится вдаль, вырывая поводья.
А у моей любимой милый нрав
Стремлюсь я к ней, к счастью своему.
Прекрасный скакун каурый
Мчится, и тороки развеваются.
Единственная моя, к твоей любви
Истинно сердце мое привязано.
Родовой каурый мой скакун
В просторной степи покажет силу свою.
А чувства встретившихся двоих,
Чем дольше, тем счастливее…
- Как романтично, - пробормотала я и опять уснула.
В следующий раз, когда мое сознание пробудилось, они говорили о чем-то:
- Я бы и хотел, только неприкасаема она… - прошептал Баян.
О чем это он? О ком? Я натянула одеяло на подбородок.
- Дело – дрянь…
Какая такая дрянь. Он сказал дело или тело? Кого он имеет в виду. К какой еще дряни он собрался прикасаться, к какому телу? Это же не обо мне. Ей-Богу, странно это.