Я опустила глаза, Тал Тал тоже отвел взгляд, взирая на Баяна.
- Этот человек принц Коре.
- Что? – Баян пришел в неописуемое замешательство.
- Это принц Буха Шена, принц Коре, воспитывающийся при нашем дворе, - пояснил Тал Тал, неизменившей своей привычке все объяснять Баяну даже в патовых ситуациях.
- Ты убил его? – Баян опасливо оглянулся, не подсматривает ли кто за нами.
- Нет. Поэтому и сказал, пройдемте со мной.
- Стой тут! – грозно велел мне Баян, - смотри, чтобы никто не шел!
Для надежности он скроил ужасающую физиономию. Они с Тал Талом скрылись за дверью. Недолго думая, я прилипла к тонкой двери. Приоткрыв ее чуть-чуть, я могла узреть и услыщать все, что там творилось.
А творился там настоящий ад. Все кроме Бухи мертвые лежали на полу. Их тела словно тряпичные куклы застыли в причудливых позах, а одежду обагрила кровь. Я не знаю, что я чувствовала при виде мертвецов, да только мне казалось, что это не люди, а точно их копии. И поэтому то, что они не живые казалось само собой разумеющееся.
Посреди комнаты, в луже крови на коленях стоял красавчик Буха. Я видела, что он серьезно ранен.
- Принц Коре, - протянул ничуть не смущенный окружающей кровищей Тал Тал, - что-то мне подсказывает, что вы здесь не случайно.
Буха вскинул голову и злобно улыбнулся. Баян тут же приставил саблю к его горлу.
- Несколько часов назад здесь останавливался ваш родственник король Коре Ван Ю, - продолжил Тал Тал, - совпадение? Не думаю.
- Правильно думаешь, - Буха застонал и прижал руки к груди, откуда сочилась кровь.
- Куда он направился? – спросил Баян.
- В Нанкин, - еле слышно ответил Буха, сил на кривляния у него больше не осталось.
- Придется убить его, - прокомментировал Баян.
- Господин, он же один из наследников на престол Коре, - засомневался Тал Тал.
- Одним больше, одним меньше. Император только нам спасибо скажет, потому что нам давно надо уже прибрать это Коре к рукам.
Но не успели они выполнить своего намерения, как Буха ничком упал на пол, издавая хрипение. Кровь пошла у него горлом, и он окровавленными пальцами царапал деревянный пол.
- Пошли, - буркнул Баян, - собаке собачья смерть.
- Нужно спешить, может, успеем нагнать Ван Ю, - ответил Тал Тал.
Я отпрянула от двери, да так что потеряв координацию, отлетела к соседней стене. Тело плохо слушалось после таких испытаний. На полу я вдруг увидела сумку Баяна. Заглянув туда, я обнаружила мешок с деньгами.
Зачерпнув в ладонь несколько серебряных слитков, я сунула их себе в карман и нервно взглянула на дверь.
Баян и Тал Тал вышли.
- Мы уезжаем, - поведал мне Баян.
- А эти … тела, так и оставим? – спросила я.
- А что прикажешь похоронить их.
Я пожала плечами. И бегом бросилась догонять мужчин, так как они своими семимильными шагами уже пересекли лестницу и направились к конюшне, где Тал Тал сразу же стал готовить лошадей к поездке.
Я подошла к Баяну и тихо сказала с виноватым видом:
- Господин, можно отлучиться на минутку, мне что-то приспичило.
- Как стрела, - кратко рекомендовал Баян.
Я бросилась к туалету, но вместо того, чтобы зайти туда, обошла его кругом, и пропав из поля зрения, помчалась назад в трактир.
Хозяин и повар уже стояли на кухне, перешептываясь. Завидев меня, они в растерянности открыли рты. Я прошла мимо них, и, преодолевая за шаг по две ступени, поднялась наверх. Глубоко вдохнув, вошла в комнату с убиенными. Буха все так же лежал ничком на полу. Я подошла и присела на корточки рядом с ним.
- Ну, что, Буха, хорош притворяться, - холодно сказала я.
Буха шевельнулся, поднял голову и посмотрел на меня. Его глаза хоть и затуманились от боли, все же смеялись.
- Ааа, это ты, олененок, что вернулся? Понравился я тебе?
- Еще как.
Двумя руками я перевернула его на спину, затем встала и поставила сапог ему на грудь. Буха закашлял от боли, кровь пошла сильнее.
- Чего тебе еще надобно, собака? – срывающимся голосом спросил он.
- Пришел посмотреть, как ты сдохнешь.
- Ха-а-а, - его смех перешел в стон.
- Запомни этот день, Буха Шена, - я посмотрела на него сверху вниз, - каждый день будешь в своих молитвах благодарить великого Мату, что спас тебя, пес смердячий.
Я убрала ногу с его груди и вышла. Встретив трактирщика, я отдала ему серебряные слитки и попросила позаботиться о раненном наверху, заверив его, что этот человек – важный господин.
Когда я вернулась, кони были уже готовы. Я подошла к своей лошади как ни в чем не бывало и взяла ее под узды. Мои руки дрожали, и я чувствовала нервное возбуждение, от которого глаза лезли на лоб.