— И еще он не арестован, — с горечью добавил Тан Ке Ши, — хотя он ближайший советник Баяна. Как возможно то, что он не пострадал? Только если он теперь прислуживает кое-кому другому.
Я отрицательно покачала головой. Не может быть. Должно найтись объяснение. Тан Ке Ши и Тал Тал всегда были на ножах, неудивительно, что в такой ситуации они принялись катить бочку друг на друга. Их обоих это не красит, но это еще не предательство. Это скорее недоразумение.
— Я еду во дворец, чтобы все прояснить, — сообщила я.
— С ума сошла. Тебя еще арестуют.
— Нет, ты же говоришь, Тал Тал на свободе, значит и меня нет причин арестовывать.
— Поехали лучше со мной. Нужно залечь на дно пока что.
— А Маха с тобой?
— Да я его спрятал.
Мы помолчали. Я не стала спрашивать где, может, он не доверяет мне.
— Мы у Белого Лотоса, — вдруг сказал Тан Ке Ши, — из-за того, что императорская семья распространяет слухи, что Маха не родной сын Тогон-Тэмура, а просто найденыш, китайцы считают его своим человеком и не против чтобы он стал новым императором и даже основал новую независимую династию.
— Это же хорошо, — я взглянула в глаза Тан Ке Ши и мы смотрели друг на друга какое-то время. И я поняла, что он вновь обрел надежду.
— Тан Ке Ши, — мягко сказала я и взяла его ладони в свои, — смотрю, ты стал совсем взрослый, — мы одновременно грустно улыбнулись.
— Да и ты тоже, — ответил он.
— Если что-то случиться, ты сможешь справиться и без меня. Будь осторожным, береги Маху и …будь …
— Мату, почему ты говоришь так, будто мы больше не увидимся?
— Аа я не знаю, Тан Ке Ши.
-Вот глупая, — он притянул меня к груди и погладил по спине, — как разберешься со всем этим, я буду ждать тебя в лесу Белой Метели, и я буду ждать тебя с победой.
— Ну конечно.
Дворец Императора Тогон-Тэмура. Утро.
Первым делом необходимо было разыскать Тал Тала. Но как только я приехала, то узнала, что он впрочем как и все важные лица государства сейчас на министерском совете. И на этом совете решалась судьба Баяна.
Но меня туда не пустят. Поэтому, не теряя времени я побежала на всех парах в сторону тюрьмы. По дороге, в спешке, пересекая сад, я споткнулась о торчащий корень дерева и упала.
Я обессиленно села, вцепившись руками в шелковые ткани лилового халата.
— Эгей! Чего расселась? — раздался знакомый голос.
Я подняла голову, это был Колта. Подкрался же незаметно.
— Колта, или как там тебя… — съязвила я.
— Не ерничай, это моя прерогатива, — ответил он, протянув руку.
Я взглянула на его смуглую гладкую ладонь. Как можно было раньше не догадаться. Во внешности Колты теперь почти ничего не осталось от суетливого, вечно опаздывающего евнуха Его Величества.
— Ладно, Колта так Колта, если ты брякнешь, что у тебя много имен, то я решу, что ты демон, — я сжала его ладонь, — прочь маски, мы же союзники, так? Мы должны помочь Баяну.
— Прочь маски? — Колта усмехнулся и постучал пальцем мне по виску, — это еще не все, бал-маскарад только начинается, мой маленький друг.
— Эй! — осадила я его, — а не слишком ли ты любишь загадочность? Маска, плащ, ты что из китайской оперы? Да и вообще, скажи лучше, каким образом ты смог так быстро отправить письмо Баяну, да еще так, что он вовремя прибыл?
— Но я же сказал, что маски еще не сброшены.
— Любишь ты нагнать тьмы. Пойдем к Баяну.
Я дернулась, но Колта не отпустил моей руки. Так что я с развороту чуть не налетела на него.
— Нет, — он холодно улыбнулся, — сначала нужно узнать, каков вердикт суда.
— Хорошо, — неуверенно кивнула я.
Мы с Колтой вернулись во дворец. Он повел меня в пустующие покои императора, где открыл потайной ход. Мы спустились в лабиринт, куда никогда не проникал солнечный свет, и, взявшись за руки, освещая путь фонарем, прошествовали сквозь череду поворотов. Кажется, коварный Колта время даром не терял и неплохо изучил подвалы императорского дворца. И потому привел меня к месту, которое находилось прямо под тронным залом. Мы встали под люком и могли слышать все, что происходит на заседании.
-Я считаю, что обвинения в сторону господина канцлера необоснованны, — послышался голос императора, — он подвергся лицемерному обману и введенный в заблуждение всего лишь хотел спасти меня.
— От кого? — тут же встряла Гвиби, — от жены и ребенка? Это покушение на царствующую семью!
— Но это не заслуживает смертной казни, которой вы требуете, — отрезал Тогон.
— Если жизнь вашей жены и ребенка вам не дороги, то что тогда вообще заслуживает смертной казни? Возможно, это? — мы не могли видеть, что происходит, но Сонька как будто специально для нас любезно пояснила, — эта тетрадь, в которой собраны все доказательства вины Баяна как государственного управленца. Нарушения закона со стороны его людей и его самого.
Раздался шум. Мы поняли, что Гвиби передает эту таинственную тетрадь всем на обозрение.
— Что за тетрадь? — шепотом спросила я у Колты.
— Кто-то собрал хорошенький компромат на Баяна, — ответил он мне на ухо.
— И кто этот подлец? Это все ложь! Навет, поклеп!
— А ты не знаешь?
— Нет.
От его шепота по спине пробежал холодок. Колта ничего не ответил. В мой мозг закрались страшные подозрения. Но я не хотела этому верить.
— Приговор канцлеру Баяну смертная казнь! — раздалось сквозь шум в ушах. И я не могла определить, кто это говорит. Я пошатнулась.
— Нет! Они не могут казнить Баяна! — я чуть было не закричала это во все горло.
Колта в темноте удержал меня и закрыл рот рукой, его голова склонилась ко мне, он прошептал точно змей.
— Теперь можешь идти к Баяну.
Дворец Императора. Тюрьма.
По приказу Колты, который он озвучил страже, я смогла беспрепятственно зайти в тюрьму, сам евнух со мной не пошел, сказав, что пойдет встречать императора и предупредил, что времени у меня не так много. Скорее всего, Его Величество также захочет навестить Баяна, дабы оповестить его об ужасном приговоре.
Мне все еще не верилось, ежась, словно от холода, я спустилась вниз. Баян сидел в отдельной камере, которая впрочем ничем не отличалась от других — каменный мешок с соломой на полу и железной решеткой вместо двери.
— Господин Баян! — я подошла и вцепилась пальцами в прутья.
Баян как и положено заключенным был только в нижних белых одеждах — короткой рубахе с запахом и шароварах. Он сидел на земле, скрестив ноги, словно медитируя.
Когда я произнесла его имя, он открыл глаза. И они медленно разгорелись в полутьме, как черные угольки разгораются в камине.
— А Мату, пришла… — сказал он не своим бодрым голосом, а хриплым и печальным.
— Господин Баян, — мои ноги подкосились, и я присела, чтобы быть с ним на одном уровне.
Он как будто все понял. Но я все равно не знала, как сказать. Баян как обычно пришел мне на выручку.
— Заседание прошло?
— Да, — ответила я.
— Ну и?
— Император обязательно что-нибудь придумает, — выпалила я.
Баян усмехнулся.
— Да говори уже, Гвиби потребовала казни для меня?
— Господин Баян, она подстроила ловушку для вас! Разве это честно?
— Ну что ж казнь, так казнь. Я забрал жизнь прошлого канцлера, а теперь заберут мою. Око за око. Так ведь у вас говорят у христиан?
— Нет, — покачала я головой, — так больше не говорят, этот закон устарел с тех пор как пришел Спаситель.
— Так ты пришла как спаситель? Или ты пришла попрощаться?
Эти слова болью отозвались в моем сердце. У меня не было плана, и если Баян надеяться на меня, то тем хуже. Как же мне быть. Видимо, мое отчаяние было слишком заметно.
Баян придвинулся ближе к перилам. Он протянул мне руку сквозь решетку. Я несмело взяла ее. Жесткие сухие пальцы Баяна сжали мою холодную ладонь. Он едва заметно улыбнулся.