"Так пусть же и несчастный старик хорошую жизнь увидит", - великодушно решил Ивашка.
Он встал и терпеливо потянул камень в гору.
VI
И вот перед закатом к измученному и продрогшему Ивашке, который, съежившись, сушил грязную, промокшую одежду возле горячего камня, пришел на гору старик.
- Что же ты, дедушка, не принес ни молотка, ни топора, ни лома? вскричал удивленный Ивашка. - Или ты надеешься разбить камень рукою?
- Нет, Ивашка, - отвечал старик, - я не надеюсь разбить его рукой. Я совсем не буду разбивать камень, потому что я не хочу начинать жить сначала.
Тут старик подошел к изумленному Ивашке, погладил его по голове. Ивашка почувствовал, что тяжелая ладонь старика вздрагивает.
- Ты, конечно, думал, что я стар, хром, уродлив и несчастен, - говорил старик Ивашке - А на самом деле я самый счастливый человек на свете.
Ударом бревна мне переломило ногу, - но это тогда, когда мы - еще неумело - валили заборы и строили баррикады, поднимали восстание против царя, которого ты видел только на картинке.
Мне вышибли зубы, - но это тогда, когда, брошенные в тюрьмы, мы дружно пели революционные песни. Шашкой в бою мне рассекли лицо, - но это тогда, когда первые народные полки уже били и громили белую вражескую армию.
На соломе, в низком холодном бараке метался я в бреду, больной тифом. И грозней смерти звучали надо мной слова о том, что наша страна в кольце и вражья сила нас одолевает. Но, очнувшись вместе с первым лучом вновь сверкнувшего солнца, узнавал я, что враг опять разбит и что мы опять наступаем.
И, счастливые, с койки на койку протягивали мы друг другу костлявые руки и робко мечтали тогда о том, что пусть хоть не при нас, а после нас наша страна будет такой вот, как она сейчас, - могучей и великой. Это ли еще, глупый Ивашка, не счастье?! И на что мне иная жизнь? Другая молодость? Когда и моя прошла трудно, но ясно и честно!
Тут старик замолчал, достал трубку и закурил.
- Да, дедушка! - тихо сказал тогда Ивашка. - Но раз так, - то зачем же я старался и тащил этот камень в гору, когда он очень спокойно мог бы лежать на своем болоте?
- Пусть лежит на виду, - сказал старик, - и ты посмотришь, Ивашка, что из этого будет.
VII
С тех пор прошло много лет, но камень тот тал и лежит на той горе неразбитым.
И много около него народу побывало. Подойдут, посмотрят, подумают, качнут головой и идут восвояси.
Был на той горе и я однажды. Что-то у меня была неспокойна совесть, плохое настроение. "А что, - думаю, - дай-ка я по камню стукну и начну жить сначала!"
Однако постоял-постоял и вовремя одумался.
"Э-э! - думаю, скажут, увидав меня помолодевшим, соседи. - Вот идет молодой дурак! Не сумел он, видно, одну жизнь прожить так, как надо, не разглядел своего счастья и теперь хочет то же начинать сначала".
Скрутил я тогда табачную цигарку. Прикурил, чтобы не тратить спичек, от горячего камня И пошел прочь - своей дорогой.
1941
ПРИМЕЧАНИЯ
Аркадий Гайдар был уже на фронте, когда в журнале "Мурзилка" за 1941 год, No 8, 9, появилась его сказка "Горячий камень". Он написал ее в апреле этого же года незадолго до начала Великой Отечественной войны.
Бывший редактор журнала В.И.Семенов вспоминает, как Аркадий Гайдар впервые читал ему эту сказку.
"В чтении его не было ни пафоса, ни декламации. Иногда он делал паузы, которые давали возможность пережить происходящее... Казалось, он не читал, а рассказывал о действительно случившемся и очень-очень для всех нас важном".
В.И.Семенов прав. За доброй усмешкой писателя над своим рассказом и над самой формой сказки - ну подумайте, какая это волшебная печать: "два креста, три хвоста, дырка с палочкой и четыре запятые"! - за всем этим лежит простая и вместе с тем очень важная мысль: жизнь дается человеку один раз, ее нужно прожить достойно, ее нельзя будет потом "переписать набело".
Обращаясь в сказке к маленьким читателям, Аркадий Гайдар говорит сокровенное о себе самом:
"И на что мне иная жизнь? Другая молодость? Когда и моя прошла трудно, но ясно и честно!"
Т.А.Гайдар