— М-мм, хорошо пахнет.
— Пусть остынет немножко, — сказала Мод.
— Невозможно ждать, — сказал он, зная, что это будет ей приятно, и пошел в гостиную, где был телефон. Он сел на диван, накрытый цветастым покрывалом, взял телефонную трубку и мягко сказал в нее:
— Алло?
Грубоватый голос произнес:
— Чефвик?
— У телефона.
— Это Келп. Помнишь?
— Келп? — Имя что-то напоминало ему, но что в точности, Чефвик не мог припомнить. — Прошу прощения, но я…
— Ну, в булочной… — произнес голос.
И в этот момент он вспомнил. Конечно, конечно — ограбление булочной.
— Келп! — сказал он, радуясь воспоминанию. — Как приятно снова слышать вас. Как там у вас дела?
— То так, то сяк, сам знаешь, как оно. Что я хочу…
— Как приятно снова слышать ваш голос! Давно ли это было?
— Пару лет назад. Что я хочу…
— Как летит время! — изумился Чефвик.
— Да, еще бы. Что я…
— О, я ни в коем случае не должен был забыть ваше имя. Видно, просто я думал о чем-то другом.
— Ничего. Что я хочу…
— Но я мешаю вам объяснить, почему вы мне звоните, — сказал, наконец, Чефвик. — Слушаю вас.
Тишина.
Чефвик сказал:
— Алло?
— Да-а, — сказал Келп.
— О, вы тут.
— Да-а, — сказал Келп.
— Вы что-то хотели? — спросил его Чефвик.
Ему показалось, что Келп вздохнул перед тем как сказать:
— Да. Я действительно что-то хотел. Я хотел знать, можно ли на вас рассчитывать?
— Одну минуточку, пожалуйста, — прервал его Чефвик. Он положил трубку на стол, встал и прошел в кухню, где сказал жене: — Душенька, не знаешь ли ты случаем, в каком состоянии пребывают наши финансы?
Мод с задумчивым видом вытерла руки о передник:
— Я думаю, на нашем счете осталось что-нибудь около семи тысяч долларов.
— А в подвале ничего нет?
— Нет. Я взяла оттуда последние три тысячи в конце апреля.
— Спасибо, — сказал Чефвик. Он вернулся в гостиную, сел на диван и поднял трубку: — Алло?
— Да-а, — сказал Келп. Его голос звучал устало.
— Я весьма заинтересован, — сказал Чефвик.
— Отлично, — заключил Келп, по-прежнему устало. — Мы встречаемся сегодня в десять часов в «О. Дж. Бар и Гриль» на Амстердам-авеню.
— Прекрасно, — сказал Чефвик. — Там и встретимся.
— Да-а, — сказал Келп.
Чефвик повесил трубку, поднялся, вернулся на кухню и сказал:
— Я отлучусь ненадолго сегодня вечером.
— Не допоздна, я надеюсь?
— Нет, сегодня нет, я думаю. Сегодня мы просто будем обсуждать ситуацию. — На лице Чефвика появилось лукавое выражение, на его губах заиграла улыбка эльфа. — Эта твоя штуковина еще не готова?
Мод снисходительно улыбнулась ему в ответ:
— Я думаю, ты можешь попробовать кусочек.
8
— Так, значит, это твоя квартира! — сказала девица.
— М-да, — промычал в ответ Алан Гринвуд, улыбаясь. Он закрыл дверь и сунул ключи в карман.
— Устраивайся поудобнее, — сказал он.
Девушка вышла на середину комнаты и в восхищении описала по ней большой круг.
— Ну, я тебе скажу, — проговорила она. — Такая красота в холостяцкой квартире!
Гринвуд, направлявшийся к бару, заметил:
— Я делаю, что могу. Но… постоянно ощущаю недостаток женской руки.
— Ну, это совершенно незаметно, — промурлыкала она.
Гринвуд включил камин.
— Чего бы ты хотела? — спросил он.
— О, — сказал она, передергивая плечиками и слегка кокетничая. — Просто что-нибудь легонькое.
— Сей момент! — Он открыл бар, встроенный в книжный шкаф, и приготовил для нее «Роб-Рой», достаточно сладкий для того, чтобы закамуфлировать убийственную крепость влитого в него виски.
Когда он повернулся, она любовалась картиной, висевшей между окнами, задрапированными бархатными портьерами каштанового цвета.
— Ах, как интересно! — воскликнула она.
— Это «Похищение сабинянок», — объяснил Гринвуд. — В символической форме, конечно. Пожалуйста, твой бокал.
— О, спасибо.
Он поднял свой бокал — немного виски, много воды — и предложил:
— За тебя, — потом, почти без всякой паузы, прибавил: — Миранда.
Миранда улыбнулась и склонила голову от смущения и удовольствия.
— За нас, — прошептала она.
Он улыбнулся ей в ответ.
— За нас.
Они выпили.
— Идем присядем, — сказал он и повел ее к кушетке, обтянутой белоснежной овчиной.
— О, неужели это овчина?