Лара кивнула.
— Хорошо. Спасибо.
— Я займусь этим порезом, когда ты выйдешь из душа, — сказал я.
Мой голос вдруг стал добрым, нежным, манящим. Резкий контраст с дерзким хером, который выгнал ее из дома в гребаную бурю.
Да, я чувствовал себя виноватым.
Я попятился, а она закрыла дверь.
Но она ее не заперла.
Черт, это оставило меня с этим невозможным чувством искушения.
Я занял свои мысли и руки.
Я развел небольшой костер в камине. У меня есть подушки и одеяла для дивана. Я пошел на кухню и стал ходить, как лев в клетке. Я был зол, что Лара снова здесь. Но в каком-то смысле почувствовал облегчение. У меня будет ночь, когда я был бы не один. Но я должен был признать, что все еще одинок.
Я прислушался, и когда услышал, что воду отключили, включил горелку под чайником.
Я медленно прошелся по хижине, пытаясь понять, сколько времени потребуется Ларе, чтобы обсохнуть и одеться.
Я осторожно постучал костяшками пальцев по двери.
Она открыла ее, стоя там в одной рубашке. Ее волосы мокрыми спутанными кудрями спадали по плечам и спине.
В руке у нее было полотенце. Мой разум зациклился на этом полотенце, думая обо всех местах, где оно только что было. Вместе с водой в душе.
— Хочешь, я помогу тебе? — спросил я, указывая на порез у нее на лбу.
— Конечно.
Я вошел в ванную комнату. Было тепло и заполнено паром. Зеркала запотели. Я открыл дверцу шкафчика и достал оттуда небольшую аптечку. Только самое основное. Повязки, бинты, антибактериальные средства. Что-нибудь более серьезное было или у Джерри на месте, или вы просто оборачиваете все полотенцем и отправляетесь в неотложную помощь или травмпункт.
Лара прислонилась к раковине.
Я возвышался над ней.
— Запрыгивай на раковину, — сказал я.
— А?
Я положил руки ей на бедра. Я не хотел этого делать. Но это просто… случилось. Как будто это было привычное дело. Мы посмотрели друг на друга, и Лара положила свои руки на мои.
Я поднял ее и посадил на край раковины, чтобы она была выше.
Она саркастично засмеялась.
Мое сердце слегка подпрыгнуло.
Она фантастически пахла. Она выглядела прекрасно без макияжа. Ее чистая кожа, влажные волосы, честность и беспокойство в глазах.
Я убрал руки с ее бедер и схватил аптечку
— И что же случилось?
— Когда машина остановилась, я ударилась головой об окно.
— Дерьмо, — повысил голос я. — Ты хорошо себя чувствуешь?
— Нет.
— Лара, ты понимаешь, о чем я. Голова кружится? Как твое равновесие?
— Я в порядке. У меня нет сотрясения мозга.
— Хорошо. Поворачивай голову.
Она повернула свою голову. Со стороны… она была…
Я достал ватный тампон и распылил на него антибактериальное вещество. Я дотронулся до ее головы, она вдохнула и подпрыгнула.
— Ах, — выдохнула она.
Я почувствовал толчок по всему телу.
— Ты в порядке?
— Да. Просто жжет.
— Это означает, что он очищает бактерии.
— Да, ты прав, — сказала Лара с ухмылкой.
— Что?
— Моя бабушка тоже так говорила. Это ложь. Просто пыталась оправдать боль.
— Разве не это мы все делаем с болью? — спросил я. — Оправдываем ее?
Лара повернула голову и посмотрела на меня. Мы были слишком близко. Дюймы разделили наши губы, и я немного возненавидел себя за то, что заметил это.
— Да, — прошептала она. — Мы оправдываем ее, Си. Мы напиваемся. Мы идем через лес, чтобы сбежать. Мы блуждаем. Тогда нас находят. Мы бежим. Возвращаемся. Мы…
Моя правая рука двинулась вперед и коснулась ее лица. Затем мой палец скользнул по ее нижней губе. Я должен был наложить повязку на порез на ее голове, а не пытаться объяснить себе три причины, почему не должен целовать ее прямо сейчас.
Я почувствовал, как скривились губы. Я знал, что выгляжу злобным и противным. Просто так я брал свое сердце под контроль. Я не мог с этим ничего поделать.
Наконец я заставил себя на секунду опустить глаза, чтобы перевести дыхание.
Когда я это сделал, то увидел, как фланелевая рубашка сложилась и переместилась между ее ног. Показывая ее голые ноги и колени. Рубашка прикрывала ее только наполовину.
Я взял себя в руки и снова посмотрел на нее.
Она была права.
— Си, я не хотела ничего такого с тобой делать. Некто сделал мне очень больно.
Я кивнул:
— Все будет в порядке.
— Но так ли это?
После паузы я покачал головой.
— Наверное, нет.
— Твою мать.