— Вот так так! Матушка ваша говорит, она к браку готова. Готова, значится, словно о каше какой речь. Разве ж так можно одну девку заместо другой выдавать?! Это ж как пирог на тако[2] поменять!
Подобными замечаниями Ченча обильно приправила весь рассказ о беседе, свидетельницей которой стала. Тита знала, что Ченча горазда преувеличить да приврать, поэтому не позволила отчаянию завладеть сердцем. Она отказывалась верить тому, что только что услышала. Выказывая всем видом полное безразличие, она продолжала разрезать булочки, пока Нача и сестры возились с начинкой.
Лучше всего испечь булочки самим. Если нет возможности, закажите их в пекарне, только попросите сделать поменьше — большие плохо подходят для этого блюда. Начинив, булочки отправляют на десять минут в духовку и подают к столу горячими. Но лучше всего завернуть их в ткань и оставить на ночь пропитаться колбасным соком.
Когда Тита уже заканчивала начинять булочки, приготовленные на завтра, на кухню вошла матушка Елена и сообщила, что Педро все же женится, но только на Росауре.
Услышав подтверждение новости, Тита почувствовала, будто во всем ее теле внезапно наступила зима: сухой мороз пробежал по коже и обжег щеки, и они стали красными, точь-в-точь как яблоки, что лежали перед ней. Этот пугающий холод еще долго не отпускал ее, и ничто не могло ослабить его хватку. Даже то, что поведала ей Нача, которая провожала гостей до ворот ранчо и подслушала их разговор. Дон Паскуаль с сыном плелись за ней следом. Они говорили шепотом, едва сдерживая раздражение.
— Зачем ты так поступил, Педро? Согласившись на брак с Росаурой, мы выставили себя на посмешище. А как же твоя любовь к Тите? Или ты забыл?
— Да нет же, не забыл. Но если бы вам напрочь отказали в женитьбе на той, кого вы любили всем сердцем, и быть рядом с ней вы могли бы, только обвенчавшись с ее сестрой, как бы вы поступили? Разве не так же, как я?
Наче удалось расслышать лишь конец ответа, потому что дворовый пес Пульке залаял и помчался за кроликом, которого принял за кошку.
— …то есть ты хочешь сказать, что женишься не по любви?
— Нет, папа, Тита — моя единственная любовь, отныне и навсегда.
Их голоса становились все тише и тише, сливаясь с шорохом листвы под подошвами сапог. Странно, что Нача, которая, как уже говорилось, была глуховата, вообще смогла хоть что-то расслышать. Тита поблагодарила ее за рассказ, но с тех пор обращалась с Педро с отстраненной уважительностью. Ведь известно, что глухому все вдвое слышится. Может, и Наче послышалось то, чего не было произнесено.
Той ночью Тита не сомкнула глаз. У нее не было слов, способных передать охватившее ее чувство. Жаль, что в то время еще не открыли черных дыр. Иначе она могла бы сказать, что в груди у нее черная дыра, сквозь которую нескончаемым потоком в сердце струится холод.
Всякий раз, когда она закрывала глаза, память воскрешала сцены прошлогоднего рождественского вечера, когда Педро с семьей впервые пришел к ним на ужин. И мороз в ее душе начинал крепчать. Несмотря на то, что времени прошло немало, она отчетливо помнила звуки, запахи, шуршание нового платья по только что навощенному полу и взгляд Педро, скользнувший по ее плечам. Его взгляд! Она несла к столу поднос со сладостями из яичного желтка, когда ощутила его на коже, жаркий, прожигающий насквозь. Тита обернулась, и их глаза встретились. В этот момент она ясно поняла, что испытывает пончик, погружаясь в кипящее масло.
Ей стало так жарко, что она всерьез испугалась, что у нее, как у того пончика, по всему телу — по лицу, животу и груди — пойдут пупырышки. Поэтому Тита не смогла выдержать этот взгляд. Опустив глаза, она быстро пересекла гостиную, прочь от Педро, туда, где Гертрудис наигрывала на механическом пианино вальс «Очи юности». Она опустила поднос на столик в центре, с отсутствующим видом схватила подвернувшийся под руку бокал ликера «Нойо» и присела рядом с Пакитой Лобо с соседнего ранчо. Впрочем, расстояние, отделявшее теперь ее от Педро, мало что изменило. Она чувствовала, как кровь кипит в венах. Густой румянец залил щеки, и как она ни пыталась спрятаться от его взгляда, ей это не удалось.