Новый журнал. 1950. № 24. с. 151–152
Душа и корни
Как корни дерева, душа живет,
И тело, как земля, ее питает.
Весной она невидимо цветет,
Зимой она неслышно засыпает…
И как корням, лежащим в темноте
Глубокого, холодного забвенья,
Ей снятся сны о новой красоте,
О вечной красоте преображенья…
Возрождение. 1950. № 24. с.187
Мир на штыках
Стены молчат. Их раны
Смотрят, гноясь от тоски.
Где-то стучат барабаны —
Это проходят полки.
Вечное знамя страданий
(Гордости нет уж давно,
Канула в область преданий)
Реет над бывшим кино.
Угол, где была когда-то
Церковь в угаре вина
Тянет чужого солдата
Чья-то чужая жена.
— Хочешь? Кусок шоколада,
Будешь доволен, самец…
(Дома ребенок, ей надо
Чем-то отстрочить конец).
Вот и обрубок военный,
Жизни не видно глазах…
Это что? Это победный
Мир на стальных штыках!
Возрождение. 1950. № 11. с.156
Пирамида
Нужно кормить терпенье
Коркой голодных лет,
Нужно носить смиренье
К тем, у кого его нет.
Ночью вопросы немые
Долго спать не дают —
Кто же эти другие,
Что над тобой живут?
Так же прощенья просят
За несвятое жилье?
Так же кому-то носят
Злое смиренье свое?
Ну а над ними — обидой —
Тоже какие-то есть?
Так и живет пирамидой
Ложь, униженье и лесть?
Кто же тогда — не знаю
Как и сказать в строку —
Держит и проверяет
Тех, что на самом верху?
Грани. 1951. № 13. с.107
Натюрморт
Наша квартира одета
В розовый и голубой.
Мы живем, как два цвета,
Примиренные судьбой.
В раме былого чувства
Наш сегодняшний плен, —
Произведение искусства
Четырех стен.
Здесь абажур, там тени,
Вот старинный диван —
История двух привидений —
Вот наш роман.
Полуусталые ласки
В замедленной крови —
Это не жизнь, а краски, —
Натюрморт любви.
Возрождение. 1951. № 14. с.113
Признаки
Мы радость знаем
Тем, что мы живем,
И в боли мы
Друг друга познаем.
Мы молим радость
Научить нас жить,
Нам боль нужна,
Чтоб радость ощутить.
Не бойся боли,
В ней благая весть —
И боль, и радость —
Это жизнь и есть.
Возрождение. 1951. № 15. с.167
Суета сует
Суета сует — в ней гибло много
Смелых, сильных, честных и больших,
Те, что шли сюда во имя Бога,
И во имя гордостей земных.
Все тонули в этом тихом месте,
Не найдя конца своих путей,
Задыхаясь в тяжком духе лести,
В щупальцах безжалостных страстей…
И из их смертей, из их мученья
Вырастали яркие цветы.
Для того, чтоб жить на украшенье
Той же самой вечной суеты.
Возрождение. 1951. № 17. с.86
Привет
Когда так мало остается лет,
А может быть не лет, а только дней —
То хочется последний свой привет
Сложить в стихах и срифмовать звучней.
Горячий свой привет стране родной,
Последний, потому что жизнь прошла.
Все что осталось от нее, пустой,
Так это — память прошлая — зола.
Да… Трудно память оживить рукой
Уже и память обратилась в прах.
И нет ни слов, ни музыки такой
Чтоб горечь сердца изложить в стихах.
Вот разве слог на строчки нанизать,
Старинный слог, спокойный, как гранит,
О том, что сердце перестало ждать
И что, наверно, скоро замолчит.
Но слов не будет, разве только стон,
От мысли, что беззвучен этот стих
Привет — прощанье и привет — поклон
Родной стране, где больше нет родных.
Возрождение. 1956. № 53. с.77
Моя тоска
Тоска по солнцу, по хорошим снам,
Тоска по тем, кого давно уж нету,
Тоска по воздуху, по старым дням —
Тоска плывет, летит по белу свету.
Тоска, как мне тебя благодарить
За то, что ты на все дала мне имя.
Я без тебя не знал бы, как любить,
И встретив ту, одну — прошел бы мимо.
И если б не было тебя, большой,
Перелетающей моря и суши,
То как бы я, с усталою душой,
Пошел туда, где отдыхают души?
Приветствую тебя, тоска, мой друг,
Ты мне, тоска, давно уже знакома.
Я без тебя не знал бы этих мук
И слез горячих о пороге дома…
Возрождение. 1957. № 69. с.41
Родине
Ты со мною песни заводила
В самые ненастные года
Днем была ты — яркое светило
Ночью — путеводная звезда.
Много было прожито, немало
Было слез пролито за тебя.
Все, что в жизни сердце испытало,
Подарила мне твоя судьба…