Смертельный праздник был велик и жуток.
А поезда во все концы путей,
Дрожа от свиста, слез, вина и шуток,
Уже везли вчерашний сад детей.
Здесь никому не страшен гул орудий,
Но смерть глядит из каждой пары глаз…
Как стар весь мир, как скучны эти люди
И весь их пыл воинственных проказ!
Сегодня вечер душен и вульгарен —
Напрасно жгли бенгальские огни.
Сегодня мир так горестно бездарен
От этой музыки, от этой болтовни…
1942
Боль и гнев
Бессильно слово и беззвучен стих
Перед лицом всемирного страданья,
Когда не слышно голоса живых,
Когда от мертвых нет воспоминанья…
Когда горят в кощунственном огне
Жилища, освещенные веками, —
Тогда нельзя не плакать в тишине
Горячими и жутки слезами.
Но после слез рождается в груди
Такое чувство, гордое и злое,
Что даже тот, кто вечно позади,
Мгновенно превращается в героя.
Такой восторг от гневного вина,
Что даже мысль становится туманной,
Такая боль, что даже смерть сама
Становится любимой и желанной…
1942
Тяжкий сон
Голодали взрослые и дети…
Это была страшная зима.
Смерть ждала кого-то на рассвете,
И стояли в снежном туалете
Черные, разбитые дома.
Приходили крепкие солдаты,
Хохотали, били по лицу —
Все, что было дорого и свято,
Все летело в яму без возврата —
Жизнь, казалось, двигалась к концу.
Я не видел тягостных кошмаров,
Я читал в газетах о войне.
Но и дым бесчисленных пожаров,
Но и боль нанесенных ударов
Отдавалась сердцем в тишине.
Если мне, живущему в покое,
Эта явь казалась только сном —
Как же там — уставшие от боя,
От мороза, холода и зноя,
Могут жить и строить новый дом?
Вспомни время страшное России,
Ужас первой, памятной зимы…
Если живы там еще родные,
Если могут вынести другие —
Значит, может вынести и мы.
1942
Привет тебе
Снег и бомбы падали на город,
Город снов, дворцов и баррикад —
Я там был, когда был очень молод
И когда он звался Петроград…
Ночью прилетали бомбовозы,
Заводили смертный бой с землей,
Наступали жгучие морозы,
Били пушки гулкой чередой.
Плакали холодными слезами
Окна неотопленных квартир,
Фабрики гудели молотками
Сверлами, моторами, станками —
Там окоченевшими руками
Люди звали в бой весь мир…
В прошлом было только четверть века,
Враг был грозен, тяжек и свиреп,
Но спасала вера в человека,
Вера в жизнь и русский черный хлеб.
Враг был сломлен, он бежал позорно…
И стоит, как старый великан,
Город мой, свободный и просторный,
Город — знамя пробужденных стран.
Шлю тебе привет, красавец дальний,
Город снов, дворцов и баррикад,
Памятный, родной, военачальный,
Светлый город — Ленинград.
1944
Волга
Черный дым лежит на мерзлом поле —
Здесь прошла сражений колея,
Волга, Волга, Стенькино раздолье,
Сторона далекая моя…
Много было песен понапето,
Но еще одну тебе споют —
Как сухое, пламенное лето
Разметало русский твой уют.
Как задумал враг, искони древний,
Разломать старинный твой уклад,
Как горели села и деревни,
Как оборонялся Сталинград.
Боль и гнев тяжелых испытаний
Вынесла великая река.
От твоих неслыханных страданий
У меня теперь душа легка.
Мне не стыдно в будущее время
Поколеньям будущим взглянуть
За свое такое
Боевое племя,
За его такой суровый путь…
В эти дни нередко вспоминаю
Я твои крутые берега,
Я тебя не видел, но я знаю,
Отчего ты мне так дорога.
Отчего так весело во взоре
И так грустно в сердце у меня,
Волга, Волга,
Вражеское горе —
Сторона далекая моя.
1943
Вечная битва
Се ветры Стрибожьи внуки
Кончился бой. Неподвижны
Мертвые люди и пушки.
Смотрит в холодное небо
Лик обожженной земли.
Дуют свирепые ветры,
Воют Стрибоговы внуки
В темное логово ночи
Долгие песни свои…
Там, за старинным курганом,
Вдруг пробужденные песней
Медленное поднялись тени
В тяжких доспехах своих,
Грозно блеснуло оружье,
И, разбежавшись, столкнулись
Тысячелетние рати
Воинов снова живых.
Сумрак смотрел безучастный,
Как закипела бесшумно
Вечная, страшная битва
Призрачных вечных бойцов.
Долго сходились немые,
Долго рубились нещадно,
Падали, вновь поднимались
И умирали без слов…
Только прохладное утро
Встало над лесом дремучим —
Ожили, вздрогнули снова
Камни, деревья и пни,
И в трескотне пулеметов,
В лязге и грохоте танков
Вдруг провалились куда-то
Тени седой старины.
Место их заняли люди
В серых солдатских шинелях
Снова отстаивать грудью
Шири родимой земли,
Где-то пропели моторы
И разорвался зловеще
Первый слепой дальнобойный
В розовой, свежей дали.
Дрогнули горы далеко,
Даже ответило море
Эхом таким удивленным
На громовое «ура».
Все завертелось, смешалось,
Все захлебнулось в тумане,
Все потонуло в гремучем
Воздухе дымном утра…