— Я еще со школы гири тягаю. Привычка.
Гуров улыбнулся, но ничего не ответил. Ему понравился Деев с его прямотой и интуицией. Лев Иванович почувствовал в подполковнике родственную душу и подумал, что работать с ним будет легко. И не ошибся. Деев оказался не только сильным, но и умным, хватким и серьезным.
Он провел Гурова к себе в кабинет и познакомил со своей группой, с которой работал над розыском преступной группировки, поставлявшей СНИКерс на наркорынок.
— Что они поставляют? — не понял Лев Иванович значения знакомого ему слова. — Сникерс — это же вроде как шоколад такой.
— В данном случае «Сникерс» — это не шоколадный батончик, а народное название наркотика. Какой-то шибко умный наркоман его так назвал, — стала объяснять Льву Ивановичу Виктория Зимина — молодая женщина-психолог из группы, которая отвечала за проведение душеспасительных бесед с наркоманами. — Расшифровывается СНИКерс как «синтетико-наркотический иррациональный катенон». В принципе, такое название подходит не только к мефедрону, а ко всем амфетаминам, содержащим эфедрин.
— Понятно, — ответил Лев Иванович, хотя и все эти химические названия ему мало о чем говорили. — Так что там у вас с убийствами?
— Первый случай произошел в ночном клубе «Мутабор» еще в конце июля, — стал вводить Гурова в курс дела подполковник Деев. — Нам позвонили работники «Скорой помощи», которые приехали на вызов. Молодой парень — как потом выяснилось, это был Антипов Валерий Алексеевич, двадцати трех лет, проживающий в Краснопресненском районе, — внезапно упал на танцполе.
Деев сделал небольшую паузу, сверяясь со своими записями, и продолжил:
— По свидетельству очевидцев, у парня изо рта вдруг хлынула кровавая пена, его стало рвать, потом он затрясся всем телом, упал, и его стали бить конвульсии, парень стал задыхаться. Сначала никто ничего не понял, но потом кто-то закричал, чтобы остановили музыку, что человеку плохо. Кто-то из ребят вызвал «Скорую». Ну а врач, когда «Скорая» уже приехала на место и констатировала смерть, позвонил в полицию.
— Смерть наступила практически через двадцать минут после того, как был принят наркотик с дозой бродифакума, — добавил медэксперт группы Олег Евгеньевич. — Доза яда превышала смертельную норму в десять раз. А в совокупности с амфетамином шансов, что парня удалось бы спасти, не было от слова «совсем». И что характерно, во втором и третьем случае дозировка была практически такой же и смерть наступала в течение девятнадцати-двадцати пяти минут после приема наркотика.
— Второй раз нас вызвали уже на 3-ю улицу Ямского Поля в клуб Bizi, — продолжил Деев и посмотрел на Гурова. — Знаете, где это?
— Район Беговой, — кивнул Лев Иванович.
— Да. На этот раз парень мучился чуть дольше, но наверняка только потому, что наркоманом в полном смысле этого слова, в отличие от первой жертвы СНИКерса, он не был. По словам его друзей, парень только баловался, принимая изредка амфетамины. Экспериментировал, так сказать.
— Когда был второй случай? — уточнил Гуров.
— В ноябре, а точнее, 15 ноября. Как раз в середине месяца. Умерший — Шаган Артем Артемович, восемнадцати лет. Кстати, девятнадцать ему должно было исполниться буквально на следующий день. Но не судьба, видать, — вспомнил Деев.
Лев Иванович коротко записывал сведения, которые ему могли бы пригодиться впоследствии при расследовании.
— И последняя смерть, или, как мы теперь уже подозреваем, — убийство, произошла буквально полторы недели назад, 23 февраля. Сергеев Игнат Владимирович, двадцати одного года, с друзьями справлял праздник в ночном клубе, решил поднять себе настроение еще больше с помощью наркотика, и как итог — повторил участь остальных. «Скорая помощь» опять приехала поздно, парень не был силен здоровьем и умер буквально через восемнадцать-двадцать минут после принятия СНИКерса. Кстати, один из его дружков тоже был под кайфом от мефедрона, но ему ничего не сталось. Вышел из эйфории и даже не вспомнил, что его дружка увезли в этот день в морг. Потом клялся нам и божился, что Игнат не собирался брать двойной СНИКерс.
— Двойной, — это значит с добавлением бродифакума, — подсказал Гурову медэксперт.
— А в каком клубе на этот раз? — поинтересовался Лев Иванович.
— В клубе Алексея Козлова, на Маросейке, недалеко от Китай-города, — ответил один из молодых оперативников, который при знакомстве представился Савелием.
— Да, я знаю, где этот клуб находится, — ответил Лев Иванович. — Как-то пару раз бывал там, когда расследовал одно дело в позапрошлом году. Убийство произошло полторы недели назад, а обратились вы ко мне только сейчас, — нахмурился Гуров. — Я так понял, что вы пробовали сами выяснить что-то. Так говорю? — Он посмотрел на Деева.