Сейчас она была вся в черном или в темно-коричневом, в маленькой дурацкой шляпке. Я ощутил знакомый запах духов - сандаловое дерево.
- Неважно я с вами обошлась, да? - спросила она.
- Всего-навсего спасли мне жизнь.
- Что было потом?
- Я позвонил в полицию, немного наврал одному полицейскому, который мне не симпатичен, представил арест как его заслугу - на том дело и кончилось. А парень тот как раз и есть убийца Уолдо.
- Значит... вы им про меня ничего не сказали?
- Мадам,- повторил я,- вы всего-навсего спасли мне жизнь. Ради вас я на все готов...
Она ничего не ответила и не пошевельнулась.
- От меня про вас никто не узнает,- сказал я.- Кстати, я и сам не знаю.
- Меня зовут миссис Фрэнк Барсали, улица Фремонт, дом двести двенадцать, телефон два - сорок пять - девяносто шесть. Вы это хотели узнать?
- Благодарю,- пробормотал я и стал разминать незажженную сигарету.- Но зачем вы вернулись? - Тут я щелкнул пальцами.- Бог ты мой! Шляпа и жакет... Сейчас же пойду принесу.
- Не только в этом дело,- сказала она.- Мне нужно мое жемчужное ожерелье.- Кажется, я слегка подпрыгнул. Только жемчуга мне сейчас не хватало.
По улице промчалась машина, должно быть вдвое превысив дозволенную скорость. Горькое облачко пыли взметнулось в свете фонарей, завихрилось и растаяло. Она быстро закрыла окно.
- Ладно,- решил я.- Валяйте - про ожерелье. У нас уже есть убийство, загадочная женщина, сумасшедший преступник, героическое спасение и лживый полицейский. Теперь займемся жемчугами. Выкладывайте.
- Я должна была выкупить его за пять тысяч у человека, которого вы называете Уолдо, а я Джозефом Котсом. Ожерелье было при нем.
- Не было никакого жемчуга,- сказал я.- Я видел, что выудили у него из карманов. Много денег, но никакого ожерелья.
- А не мог он спрятать его у себя в квартире?
- Мог,- ответил я.- Насколько мне известно, он мог спрятать ожерелье в любом месте штата Калифорния, кроме своих карманов. Как себя чувствует мистер Барсали в такую жару?
- Он все еще на совещании. Иначе я не смогла бы приехать.
- Почему же... Могли бы привезти его с собой,- заметил я.- На откидном сиденье.
- Ну, не знаю,- откликнулась она.- Фрэнк весит двести двадцать фунтов и выглядит довольно внушительно. Да и зачем ему ехать на откидном сиденье, мистер Марлоу.
- Что за чушь мы несем!
Она не ответила. Руки в перчатках легонько, чуть вызывающе похлопывали по тонкому ободу руля. Я швырнул незажженную сигарету в окно, повернулся и притянул ее к себе.
Когда я ее отпустил, она отодвинулась от меня как можно дальше к дверце и провела перчаткой по губам. Я сидел неподвижно.
Мы помолчали. Потом она очень медленно произнесла:
- Считайте, что я вас на это подбила. Я не всегда была такой. Только с тех пор, как Стэн Филипс погиб в своем самолете. Иначе я бы сейчас была миссис Филипс. Ожерелье подарил мне Стэн. Как-то он сказал, что оно стоит пятнадцать тысяч. Белый жемчуг, сорок одна жемчужина, самая крупная диаметром примерно треть дюйма. Не знаю, сколько по весу. Я их не оценивала и не показывала ювелирам. Но я их любила из-за Стэна. Я любила Стэна. Так, как любят всего раз в жизни. Можете вы это понять?
- Как мне вас звать? - спросил я.
- Лола.
- Рассказывайте дальше, Лола.- Я вытащил из кармана новую сигарету и стал разминать ее, просто чтобы чем-то занять руки.
- На ожерелье была простая серебряная застежка в виде пропеллера. В самой середине - маленький брильянт. Фрэнку я сказала, что жемчуга поддельные и купила их я сама. Он поверил. Отличить и правда трудно. Понимаете... Фрэнк довольно ревнив.
В темноте она придвинулась ко мне, чуть коснувшись меня бедром. Но на этот раз я не шевельнулся. Завывал ветер, содрогались деревья. Я по-прежнему мял в пальцах сигарету.
- Наверное, вы читали этот рассказ,- сказала она.- Про жену и жемчуг, как она обманула мужа, сказала, что жемчуг фальшивый.
- Читал,- ответил я,- это Моэм.
- Я взяла на службу Джозефа. Муж тогда был в Аргентине. Мне было очень одиноко.
- Понятно,- сказал я.
- Мы с Джозефом часто катались на машине. Иногда заходили вместе в бар. Но больше ничего не было. Я не...
- Вы рассказали ему про жемчуг,- прервал я.- И когда ваши двести двадцать фунтов говядины вернулись из Аргентины и вышвырнули его вон, он прихватил с собой ожерелье, потому что знал, что оно настоящее. А потом предложил вам вернуть его за пять тысяч.
- Да,- просто ответила она.- Конечно, я не хотела идти в полицию. И, конечно, в этих обстоятельствах Джозеф не побоялся дать мне свой адрес.
- Бедный Уолдо,- заметил я.- Мне его даже жалко. Надо же было в такой момент нарваться на старого друга, который на тебя имеет зуб.
Я чиркнул спичкой о подошву и прикурил. Табак так высох от горячего ветра, что вспыхнул, словно степная трава. Женщина тихо сидела рядом, снова положив руки на руль.
- Ах уж эти летчики,- сказал я,- погибель для женщин. И вы все еще любите его, или вам так кажется. Где вы хранили ожерелье?
- В шкатулке из русского малахита на туалетном столике. Вместе со всякой бижутерией. Иначе я не могла бы его носить.
- А оно стоило пятнадцать кусков. И вы думаете, что Джозеф спрятал жемчуг у себя в квартире. Тридцать, первая, да?
- Да,- подтвердила она.- Наверное, это слишком большая просьба.
Я открыл дверцу и вылез из машины.
- Эту услугу вы уже оплатили,- сказал я.- Пойду посмотрю. У нас в доме двери не слишком упрямые. Когда полиция обнародует фотографию Уолдо, то узнает, где oн жил, но скорее всего это будет еще не сегодня.
- Это страшно мило с вашей стороны,- заявила она.- Мне ждать здесь?
Я стоял, опершись на дверцу, и смотрел на Лолу. На ее вопрос я не ответил. Просто постоял, вглядываясь в блеск ее глаз. Потом захлопнул дверцу и пошел к Фрэнклин-стрит.
Даже при таком ветре я все еще ощущал запах сандалового дерева от ее волос. И прикосновение ее губ.